Термины «деятельность», «моральная деятельность», «поведение», «моральное поведение», «поступок», «линия поведения» и др. широко применяются в социологической, психологической, этической литературе. При этом, очевидно, следует говорить о специфике их конкретного содержания в каждом из указанных разделов общественной науки. Несомненно, есть определенная специфика и в случае употребления их в рамках этических исследований, хотя их этическое содержание до сих пор раскрыто далеко не полностью. Иногда вообще высказываются сомнения в целесообразности их использования в анализе нравственных явлений. Поэтому имеет смысл хотя бы кратко остановиться на том значении, в котором они будут употребляться далее.
Деятельностью вообще можно назвать всякую совокупность (последовательность) чьих-либо действий, вызывающих изменения в окружающем мире или в самом деятеле. Очевидно, субъектом такой деятельности может быть признано любое живое существо, осуществляющее свою жизнедеятельность в какой угодно форме. Сюда относится и жизнедеятельность человека как биопсихосоциального существа, включая деятельность его сознания.
В этой деятельности можно выделить человеческую деятельность как специфический способ отношения человека к миру, который отличается целенаправленностью действий. Эта деятельность соединяет в неразрывном единстве внешнюю предметную деятельность и деятельность сознания (на то она и деятельность, сознательно полагающая свои дели). Наиболее известными видами человеческой деятельности являются: труд, учение (познание), игра, общение. Поскольку эта специфическая человеческая деятельность осуществляется (и только так она может осуществляться) в человеческих коллективах, в различных человеческих сообществах, то ее синонимом можно считать социальную деятельность.
Человеческую деятельность можно рассматривать и описывать просто как совокупность действий, акций и их ощутимых результатов. Но те же самые акты деятельности, их результаты можно рассматривать (и это особенно существенно для квалификации социальной деятельности) и описывать не в терминах обычной констатации факта совершения действия, а с точки зрения их значения для кого-либо — для самого деятеля, для окружающих, для общества в целом; под углом зрения их общественной значимости (ценности) — правовой, политической, нравственной и т. д. При таком подходе к человеческой деятельности, когда принимаются во внимание преимущественно аксиологические (ценностные) характеристики действий и их результатов, принято употреблять термин и понятие поведение, точнее, человеческое поведение.
Человеческое поведение, конечно, не следует смешивать с другими значениями слова поведение, которые широко используются в некоторых науках и в обыденной речи. В частности, оно не имеет никакого отношения, скажем, к поведению животных (предмет зоопсихологии, этологии), тем более к «поведению» машин (термин употребляется в кибернетике), к «поведению» частиц (в физике) и другим случаям подобного, подчас метафорического употребления этого слова. Строго говоря, поведение младенца или душевнобольного также не удовлетворяет признакам человеческого поведения, поскольку в их действиях отсутствует сознательное полагание целей.
В отличие от деятельности в широком смысле слова, включающей в себя и отправление естественных потребностей, и совершение каких-либо чисто технологических операций и т. д., акты человеческого поведения всегда в той или иной мере выявляют удаленные от непосредственного удовлетворения потребностей интересы, ориентации, идеологические позиции в системе тех общественных отношений, в которых живет и действует субъект поведения. Именно поэтому поведение выступает объектом правовой, моральной и т. д. оценки и регуляции.
Оценочными предикатами, указывающими на то или иное значение (ценность) человеческих действий, рассматриваемых как акты поведения, обычно выступают слова-определители, число которых хотя и велико, но не безгранично. Действие может оказаться полезным, бесполезным или вредным; красивым, некрасивым или безобразным; эффективным или неэффективным, целесообразным или нецелесообразным, умелым или неумелым, умным или глупым, правильным или неправильным, законным или противоправным, наконец, хорошим или дурным, нравственным или безнравственным.
Все оценочные предикаты целесообразно разделить на две большие группы. Основным классификационным принципом этого деления может служить определение ценности действия (или поступка) в зависимости от того, с чем оно соотносится. Соответственно в первую группу войдут все те предикаты, которые устанавливают ценность поведенческого акта путем его сопоставления с определенной целью. Этот подход к оценке действия обычно называют «операционным» или «праксеологическим». Таковы, например, слова — определители ценности: целесообразно, полезно, эффективно, умело, умно, а также противоположные им понятия. Во вторую группу войдут все те предикаты, посредством которых ценность акта поведения устанавливается в результате его соотнесения с каким-либо правилом, нормой, идеалом или другим образцом, имеющим более общее значение. Таковы оценочные суждения с предикатами: правильно, красиво, правомерно (или противоположными сказуемыми), т. е. суждения, устанавливающие логическую правильность рассуждений, эстетическую ценность чего-либо, значение действия с точки зрения его соответствия праву и т. п.
Необходимо заметить при этом, что резкую границу между отмеченными двумя группами оценочных предикатов и соответственно суждений провести трудно, потому что некоторые предикаты (например, «правильно» и «неправильно») слишком определенны, чтобы их отнести к первой группе, и в то же время недостаточно определенны, чтобы их с уверенностью можно было включить во вторую группу. Само определение «правильно» нуждается в дальнейших уточнениях: о какой правильности, о правильности чего (игры в шахматы, езды на автомобиле, произношения, мышления и т. д.) идет речь в данном конкретном случае. При всем том, однако, бросается в глаза, что если предикаты первой группы представляются достаточно расплывчатыми, то оценочные предикаты второй группы имеют более выраженный нормативный характер, что и позволяет их фиксировать в правилах, нормах, эстетических канонах, статьях правовых кодексов, предписаниях моды и т. п.
Наиболее общими оценочными предикатами, указывающими на нравственную ценность (или неценность) поступков, выступают понятия «доброе» и «злое» или в разговорном языке — «хороший» и «дурной» (поступок). Но сами эти понятия слишком абстрактны, чтобы заключать в себе в том или ином частном суждении какое-то определенное содержание. Поэтому, когда кто-либо говорит: «Этот человек поступил дурно», обычно тотчас следует вопрос: «Почему Вы так считаете?», т. е. возникает требование наполнить абстрактную оценку более конкретным содержанием. Ведь в каждом отдельном высказывании под добрым или злым в поведении подразумевают все-таки нечто более определенное, а именно соответствие или несоответствие данного акта поведения какой-либо зафиксированной в общественном сознании моральной норме. Поэтому, хотя нравственные оценочные суждения не могут состязаться с правовыми вердиктами в нормативной определенности и жесткости, все же они, как правило, достаточно определенны, нормативны, чтобы отнести их ко второй группе оценочных суждений, а не к первой. Например, даже общая характеристика «безнравственный человек» (тем более злой, подлый и т. п.) звучит гораздо более жестко, решительно и определенно, чем, скажем, характеристика «неразумный человек».
Во всяком случае можно говорить о нравственном или безнравственном поведении, когда последнее рассматривается под углом зрения моральной ценности его субъективных побуждений и общественно значимых последствий. Именно о таком поведении будет идти речь дальше, хотя эпитет «нравственное», чтобы избежать назойливого его повторения, употребляться не будет.
В последние годы в нашей этической литературе в том же значении все чаще употребляется словосочетание «моральная деятельность» как синоним нравственного поведения. Последнее же рассматривается в качестве аспекта, стороны, свойства социального поведения в целом. Иногда это понятие подвергается некоторыми авторами критике как не вполне удачное, недостаточно осмысленное содержательно. Действительно, выражение «моральная деятельность» невольно наводит на мысль, что существует какой-то особый род деятельности наряду с другими видами — производственно-трудовой, научно-теоретической, художественно-творческой, политической, судебно-процессуальной, религиозно-культовой и т. д., что, стало быть, существуют какие-то особые субъекты моральной деятельности, общественные институты, призванные выполнять лишь эту деятельность. Доводя критику до логического конца, авторы некоторых работ доходят до утверждения о полной «не-институциональности» и «нематериальности» нравственности, о том, что моральность есть свойство только сознания, но отнюдь не поведения, как такового. Согласно такой позиции, в поведении проявляются, обнаруживают себя свойства морального сознания, которые существуют лишь в идеальной форме. Между тем общепризнано, что моральной квалификации подлежит любая человеческая, социальная деятельность.
Указанные возражения достаточно серьезны (они касаются истолкования самой сущности морали) и заслуживают специального обсуждения. Что касается «нематериальности» морали, то в дальнейшем будет показано единство материального и духовного элементов в нравственном поведении. Относительно же «неинституциональности» морали вкратце скажем следующее.
Сомнения в целесообразности употребления термина «моральная деятельность» в значительной мере связаны с тем, что в этической литературе он применяется в основном в двух значениях без достаточно четкого их разграничения.
Есть все основания говорить о «моральной деятельности» в строго определенном, узком значении как о деятельности, побуждаемой прежде всего моральными мотивами. Очевидно, если иметь в виду именно деятельность, т. е. какие-либо особые действия, и если содержательно раскрыть ее специфические «моральные мотивы» (потребности, интересы, цели и т. д.), то «моральная деятельность» в упомянутом узком смысле — это деятельность, главной целью которой является формирование морального качества поведения. Такова деятельность нравственного воспитания, например, детей в семье, в детских учреждениях; деятельность по перевоспитанию, например, лиц с отклоняющимся от нормы поведением в исправительных учреждениях, в товарищеских судах, при разборе так называемых персональных дел на собраниях; наконец, самовоспитание, нравственное самосовершенствование личности, которые обычно требуют значительных сознательных усилий, напряжения воли, даже специальных упражнений.
В обозначенном смысле «моральная деятельность» — это вся духовно-практическая деятельность людей, направленная на усвоение ими нравственного опыта, накопленного обществом, на повышение нравственного уровня поведения, а также на улучшение моральной атмосферы в коллективах. Конечно, эта деятельность совершается в общем процессе социализации индивидов и сопутствует всякой другой деятельности (трудовой, учебной, игровой, эстетической и т. д.). Но она может быть представлена, так сказать, и в «чистом» виде, в форме переживаний, возбужденных потревоженной совестью, как извлечение уроков из прошлых ошибок, выработка человеком навыков более правильной оценки своих и чужих поступков. Думается, применительно к этой специфической деятельности термин «моральная деятельность» вполне уместен.
Кстати сказать, существуют достаточно определенные и притом вполне «материальные» субъекты деятельности, направленной на моральное воспитание, перевоспитание, самовоспитание, выполняющие ее прямо или в ходе выполнения других задач. Это семья, школа, другие детские учреждения и организации, исправительные заведения, суды, различные общественные организации, наконец, сама личность, осуществляющая нравственное самосовершенствование. Тот факт, что названные и другие общественные институты выполняют преимущественно иные социальные функции и задачи, ничего не меняет, ибо они выступают также субъектами социальной деятельности, направленной на нравственное формирование людей. Мало что меняет и то обстоятельство, что в классово антагонистических общественно-экономических формациях в силу определенных социальных причин многие общественные институты не выполняли вовсе или выполняли лишь под известным углом зрения задачи именно нравственного формирования людей, вследствие чего на практике преобладали методы внешнего принуждения, устрашения и т. п. в регуляции поведения. Напротив, в социалистическом обществе по мере его развития все большее значение приобретают общественные институты (например, семья, производственный коллектив, сама личность), в деятельности которых нравственно-воспитательные моменты постепенно получают самостоятельное значение. Таким образом, «неинституциональный» характер морали относителен, хотя институциональность ее, конечно, не выражена столь четко, как в других сторонах социальной деятельности.
Однако рассмотрим «моральную деятельность» в более широком значении. Если бы «моральная деятельность» ограничивалась очерченными выше рамками, т. е. процессами, связанными с усвоением нравственного опыта, то даже в этом случае она имела бы право претендовать на то, чтобы стать предметом специальной теории, допустим отраслью педагогической науки (для сравнения: ведь существует, скажем, такая частная медицинская паука о паразитах в кишечнике, как гельминтология). Однако суть заключается в том, что объектом этического анализа может быть все человеческое поведение, всякая человеческая деятельность, поскольку она подлежит квалификации с точки зрения добра и зла, естественно в их конкретно-историческом содержании и значении. Это деятельность, которая в подавляющем большинстве случаев непосредственно не преследует цели нравственного воспитания, перевоспитания или самовоспитания, ее главные цели — производственные, учебные, научные, художественные, спортивные и,т. д. В таком случае речь может идти не о какой-то особой «моральной деятельности», а о нравственной стороне или характеристике любой социально значимой деятельности, любых актов поведения, поскольку последние соотносятся с определенной, существующей в данном обществе, исторически и классово обусловленной системой моральных ценностей, норм, идеалов. Вплетаясь в мотивационную структуру поступков, эти элементы общественной нравственности становятся неотъемлемыми свойствами самого поведения.
Поэтому в дальнейшем изложении во избежание терминологических недоразумений мы будем говорить не о «моральной деятельности» в описанном выше узком значении, а о поведении вообще и его моральных свойствах.