С началом школьного обучения половые различия находят отражение в успеваемости и поведении. Обобщенные нами ранее данные [Каган В. Е., 1984; Исаев Д. Н., Каган В. Е., 1986а] показывают, что школьная адаптация у мальчиков хуже, чем у девочек, которые на протяжении всего обучения имеют более высокие показатели успеваемости и поведения. К концу учебного года утомляемость у мальчиков 8—10 лет выражена больше, чем у девочек, и проявляется в отвлекаемости и расторможенности. Успешность в выполнении заданий выше, когда они воспринимаются как соответствующие полу.
Интерес к решению трудных задач у мальчиков выше при материальном, а у девочек — при эмоциональном поощрении успеха. Мальчики лучше справляются с заданиями в одиночку, а девочки — в смешанной по полу группе. Влияние образовательного уровня семьи и помощи педагогов на девочек выше, чем на мальчиков. Уровень притязаний у мальчиков выше, они более автономны и как бы запрограммированы не любить поощряемые взрослыми виды деятельности, отмечает D. Ransen (1980). Мальчики на фрустрацию чаще реагируют уменьшением общения, а девочки — более жестким, направленным на достижение цели, поведением.
Тестовые методики позволяют подойти к оценке половых различий на популяционном и межкультуральном уровне. Так, по результатам теста Кеттелла, мальчики активнее, настойчивее, более напряжены и склонны к риску, чем девочки, но менее исполнительны и чувствительны, хуже контролируют свое поведение [Александровская Э. М., Липовецкий С. С., 1978]. Эти результаты идентичны данным Кеттелла для США, что позволяет оценить их как самостоятельные половозрастные характеристики. К 10 годам мальчики более экстравертированы, а девочки более невротичны и менее искренни [Панасюк А. Ю., 1977].
Социометрические исследования [Коломинский Я. Л., 1984] показывают, что, хотя пол сам по себе не определяет статуса ребенка в классе, различия между мальчиками и девочками все же существуют. Аналогичные результаты получены нами (В. Е. Каган) при обследовании отрядов младших школьников в пионерских лагерях: при малом количестве взаимных выборов девочки чаще выбирают мальчиков, чем наоборот, причем количество взаимных выборов было выше в тех отрядах, где неформальные лидеры групп мальчиков и девочек были дружны.
Девочки, ищущие одобрения взрослых, не теряют, в отличие от мальчиков, расположения сверстниц. В мальчишеской среде такая тенденция резко снижает популярность ее обладателя. Мальчик-отличник редко бывает неформальным лидером в классе; не исключено, что это связано с феминизацией школы и родом занятий — в руководимых мужчинами кружках по интересам популярность мальчика часто прямо зависит от его успехов.
Особо ярко половые различия проявляются в возрасте половой гомогенизации — в 9—10 лет. Возникает сильная потребность в кооперации с людьми своего пола. По существу, это период второй половой идентификации, в котором дети как бы примериваются ко взрослым половым ролям. Происходит это на фоне первых гормональных сдвигов, предшествующих пубертатному периоду. В семье половая гомогенизация проявляется стремлением к тесному контакту с родителем своего пола. Если в это время распадается семья, мальчики переносят развод родителей тяжелее, чем в более младшем или старшем возрасте. Они часто берут на себя психологическую роль главы семьи, а их конфронтация с отцом отмечена той особой категоричностью, за которой без труда прослеживаются мотивы психологической защиты.
Уход отца он перенес страшно тяжело,— рассказывает мать 9-летнего мальчика,— он не жаловался, не плакал, но я-то видела, что он ночами не спит, что ему даже физически тяжело. Муж живет теперь через подъезд от нас. Так сын может часами высматривать его у окна, но никогда не вспомнит о нем вслух, а при встречах, что называется, «в упор не видит». Он очень повзрослел, взял на себя много домашних дел, хотя раньше палец о палец не ударял. Он поддерживает меня, как взрослый, причем — — очень надежно и незаметно для меня.
У девочек же в сходной ситуации часто оживает свойственная более раннему возрасту симбиотическая связь с матерью, возникает тревога за мать, доходящая нередко до невротических фобий.
Общение со сверстниками в этот период отмечено яркой половой сегрегацией. Мальчики и девочки разделяются на два отдельных лагеря, «измена» своему лагерю резко осуждается. Разнополая дружба редка и, как правило, скрывается от сверстников своего пола. Интересы резко поляризованы по полу. Собственное поведение со сверстниками другого пола оценивается в свете установок референтной однополой группы. Но мальчики и девочки не разделены глухой стеной, проявляя себя в общении как носители существующих в их представлении особенностей пола. Половая сегрегация совпадает со стремлением обратить на себя внимание нравящегося представителя другого пола и (или) утвердить себя как представителя своего пола не только в глазах однополых сверстников. Девочки привлекают внимание мальчиков громким смехом, подтруниванием. У мальчиков внимание к девочке выражается внешне агрессивно.
Но для тех и других такое поведение свойственно лишь в групповом общении — на глазах у сверстников и под контролем их реакции. Сколько-нибудь серьезных конфликтов это обычно не вызывает. Мальчики, таким образом, не «изменяя» своему полу, показывают девочке, что обратили на нее внимание, и обращают ее внимание на себя. В. В. Богословский (1974) пишет о мальчике, дернувшем девочку за косу потому, что девочка «ему нравится». Будучи в устах ребенка скорее исключением из правила, такое объяснение тем не менее раскрывает истинный смысл происходящего. Жалобы девочек по поводу «ухаживающей агрессии», в отличие от других жалоб, всегда публичны и спонтанны; в них звучит не обида, а оповещение о проявленном к ним внимании, при отсутствии которого девочки часто чувствуют себя обойденными. Более решительные или те, кому не повезло с нравящимся им «тихоней», могут взять инициативу ухаживающей агрессии на себя. Все это часто напоминает кокетство у взрослых, о котором точно писал G. Simmel: «…сущность женского кокетства состоит в напряженном отношении между намеком на обещание и намеком на отказ… Кокетка… живет как бы между «да» и «нет», не принимая окончательного решения. Эта свобода от тягостно однозначного (сексуального.— Д. И., В. К.) содержания и жестких требований реальности придает кокетству характер парения, облегченности, идеальности… чтобы кокетство могло произрастать на почве общения… оно должно получить вполне определенный отклик в поведении мужчины. Если мужчина не отвечает на кокетство или же, наоборот, падает его жертвой, безвольно влачась за каждым полу-да и полу-нет, кокетство не может обрести собственно приличествующую форму». Один из интереснейших и неисследованных пока аспектов половой гомогенизации состоит, на наш взгляд, в том, что это период научения искусству общения между людьми разного пола, той инструментовке общения, при которой разница полов подчеркнута, но не развивается до сексуального взаимодействия.