Загрузка...Изобретатели и гении почти всегда при начале своего поприща (а очень часто и в конце) считались в обществе не более как дураками, — это уж самое рутинное замечание, слишком всем известное.
Ф. М. Достоевский. Идиот
Одним из основоположников психогенетики считается английский ученый Ф. Гальтон. Его книга «Наследственный гений» была посвящена проблеме влияния наследственных задатков на возникновение талантливых людей и гениев.
Само понятие «одаренность» уже заключает в себе идею о неком даре, полученном от рождения. Представления о том, что гениальность или талантливость имеет наследственную природу, проникает в самую сущность наших представлений о таланте, который и определяется как природная одаренность. Таким образом, концепция врожденного таланта уже априори связывает выдающиеся способности с наследственными задатками.
Талантливость или гениальность поддается определению еще труднее, чем интеллект. И в том и в другом случае имеются значительные проблемы с определением «фенотипа». Психологические свойства, которые обычно упоминают в качестве необходимых условий гениальности, включают интеллект, творческое начало и мотивацию. Айзенк настаивает на существовании генетически передаваемых талантов, которые он считает необходимым, но не достаточным условием для возникновения гения.
Концепцию врожденного таланта довольно трудно доказать или опровергнуть обычными методами, однако анализ биографий одаренных людей дает основания для сомнения в ее априорной справедливости (Howe, 1996). Если одаренность базируется на неких генетических предпосылках и имеет врожденный характер, то должны быть какие-то признаки, по которым ее можно было бы заметить заранее, еще до того как она проявится в полной мере. По этим признаком можно было бы предсказать, кто преуспеет в какой-либо сфере деятельности. Должна быть какая-то специфичность в способностях, например музыкальная одаренность, хотя этот талант может реализовываться в разных формах (композитор, исполнитель, импровизатор). Наконец, одаренным должно быть относительно небольшое количество детей, в противном случае концепция теряет смысл, поскольку невозможно предсказать успех того или иного индивида.
Рассмотрим вопрос о раннем появлении признаков таланта. Существует огромное количество сообщений о необычных способностях, которые проявляются у детей в раннем возрасте. Например, описан случай, когда мальчик начал говорить в 5-месячном возрасте, месяц спустя его словарный запас составлял уже пятьдесят слов, а к трехлетнему возрасту он уже говорил на трех языках (Fowler, 1981). Подавляющее большинство этих описаний имеет ретроспективный характер и редко наблюдались специалистами с самого начала. Кроме того, следует сразу сказать, что нужно как-то различать случаи раннего появления признаков таланта и преждевременного развития. Большое количество таких описаний относятся именно к случаям, когда по каким-то причинам наблюдается ускоренное развитие, особенно это касается речи. По большей части такие вундеркинды впоследствии ничего выдающегося собой не представляют.
В случаях, когда эти сведения касаются действительно талантливых людей, они зачастую базируются на автобиографических сообщениях; например, Артур Рубинштейн утверждал, что научился играть на фортепьяно прежде, чем стал говорить. Точность таких сообщений весьма сомнительна, учитывая особенности детской памяти (и памяти в преклонном возрасте также). Анализ биографий выдающихся композиторов показывает, что все они в раннем возрасте подвергались интенсивнейшей и регулярной тренировке под руководством взрослых в течение нескольких лет. Получается, что появление необычных способностей скорее следовало за периодом высокой степени поддержки родителей, поощрения, когда были предоставлены необычные условия для развития навыка.
Даже такие особенности, как наличие абсолютного музыкального слуха, когда человек способен узнать или спеть ноту определенной высоты без эталонного тона, не являются примером врожденного качества. Доказано, что абсолютный слух можно приобрести в результате упражнений, что зачастую и имеет место при музыкальном обучении детей в возрасте до 5-6 лет.
Имеются сообщения о проявлении необычных способностей у детей, страдающих аутизмом. Это могут быть выдающиеся счетные способности (мгновенное перемножение многозначных чисел или определение дня недели для любой даты календаря). В исследовании Миллера описан умственно отсталый ребенок, почти не способный говорить, который мог воспроизводить на фортепиано любую мелодию, транспонировать в любом ключе и импровизировать. Сообщалось об аутичных детях, которые были блестящими рисовальщиками, изображали животных с удивительным соблюдением пропорций и перспективы, с иллюзией движения.
Эти способности могут выглядеть как удовлетворяющие концепции врожденного таланта, хотя довольно странно, что для подтверждения наследственной природы гениальности привлекаются примеры поведения умственно отсталых людей. Тем не менее есть одно существенное обстоятельство — эти дети отдавали своим излюбленным занятиям практически все время, демонстрируя необычную навязчивую концентрацию на одном виде деятельности (столь характерную при заболевании аутизмом).
Если способности проявляются в результате особого обучения, то даже очень раннее их появление уже не может удовлетворить концепции врожденного таланта. Например, в некоторых областях Африки (Кения) дети начинают сидеть и ходить значительно раньше европейских. Полагали, что эти отличия имеют какую-то генетическую основу, но было доказано (Super, 1976), что раннее формирование двигательных способностей связано с особенностями традиционного воспитания в деревнях. Дети из тех же племен в городских условиях, где родители не поощряют двигательную активность преднамеренно, уже не обнаруживают отличий от европейских.
В целом можно говорить об отсутствии достоверных ранних признаков врожденного таланта. Это касается даже музыкальной одаренности.
В специальном исследовании Сосняк провела подробные опросы 21 выдающегося американского пианиста и их родителей в самом начале их карьеры (Sosniak, 1990). Оказалось, что в раннем возрасте не было заметно каких-либо признаков будущих достижений. Даже после шести лет интенсивной подготовки только для очень небольшого числа музыкантов можно было прогнозировать будущие успехи. Похожие выводы были получены в лонгитюдных исследованиях известных музыкантов, математиков и спортсменов (теннисистов, пловцов). В одной работе по музыкальным способностям (Howe et al., 1995) были охвачены 257 детей, из которых несколько впоследствии достигли больших успехов. Родителей просили указать, когда ребенок впервые запел, начал заниматься музыкой, стал проявлять интерес к занятиям и т. д. Оказалось, что ни один из признаков не отличал группу преуспевших от других детей, далее такой, как интерес к звукам и получение удовольствия от них. Исключение составил признак раннего начала пения (разница была невелика). Причем в этих случаях родители пели для ребенка и в присутствии ребенка задолго до того, как ребенок начал петь сам.
Согласно еще одному объяснению, предлагаемому концепцией врожденного таланта, генетически предопределенные способности обнаруживаются в легкости обучения каким-то навыкам. Там, где от обычных людей требуются значительные усилия, люди с врожденными способностями овладевают навыками без видимых трудностей. Однако специальные исследования также не подтверждают эту точку зрения. Сравнение группы успешных музыкантов с другими детьми показало, что не обнаруживается достоверной разницы во времени тренировки, необходимой для достижения определенного уровня развития способностей, которые требуются для перехода из одного класса в другой в британских музыкальных школах. Самый важный вывод заключается в том, что групповые различия в уровне достижений были не больше, чем можно было бы ожидать, исходя из групповых отличий во времени, потраченном на упражнения.
К похожим выводам приходят исследователи и в других сферах человеческой деятельности. Так, для подготовки шахматиста международного класса требуется не менее десяти лет интенсивной работы, а если она начинается в раннем возрасте, то, по мнению Крогиуса, времени уходит еще больше.
Среди данных, противоречащих концепции врожденного таланта, следует упомянуть об экстраординарном уровне способностей у обычных людей.
Существует масса сведений о появлении экстраординрных способностей у обычных людей, которые, уже, будучи взрослыми, значительное время тренировались в каких-то навыках или умениях. Например, официантки, которых наблюдал Беннетт, были способны одновременно удерживать в памяти до двадцати заказов одновременно ( Bennett? 1983). Емкость рабочей вербальной памяти в данном случае намного превосходит норму.
Поразительные данные были получены в исследовании лондонских таксистов, которым в ходе профессиональной деятельности приходится ориентироваться в очень сложных пространственных условиях мегаполиса. Таким образом, их способности к ориентации в пространстве подвергаются ежедневной многочасовой тренировке. Изучение их мозга с помощью томографии показало, что наблюдается существенное увеличение размеров гиппокампа — структуры, играющей ключевую роль в ориентации в пространстве.
О роли средовых воздействий говорят и межкультурные сопоставления. Например, у детей австралийских аборигенов отмечены необычайно развитые способности к ориентации на открытой местности при отсутствии всяких видимых ориентиров, они также лучше справляются с некоторыми зрительными задачами. Однако эти экстраординарные способности к ориентации и перцепции исчезают в условиях воспитания, отличающихся от традиционных.
В ходе изучения людей с экстраординарными способностями обнаруживается целый ряд альтернативных влияний, которыми можно объяснить достижения, приписываемые врожденному таланту. Следует упомянуть некоторые из них, поскольку они определяют эффективность обучения, тренировок и уровень последующих достижений.
Прежде всего, это количество и качество практики в какой-либо сфере деятельности. Здесь можно снова привести пример с музыкальным образованием, поскольку роль практики в этом случае неоспорима. Согласно некоторым подсчетам, студенты консерватории, обучающиеся игре на скрипке, к 21 году уже имеют за спиной около 10 тыс. часов упражнений. Эрикссон показал, что суммарное количество практики со времени начала занятий хорошо предсказывает внутригрупповые и межгрупповые отличия в исполнительском мастерстве (Ericsson et al., 1993).
По данным Лемана (Lehman, 1995), формальная оценка коэффициента корреляции между уровнем исполнительского мастерства и количеством практики дает значения порядка
0,3-0,6. Эти значения, скорее всего, сильно преуменьшены, поскольку не учитывается качество практики: значение разных стратегий тренировки, степень энтузиазма, интенсивность занятий.
Роль генетически обусловленных качеств при этом также нельзя исключить; например, способность к настойчивому преследованию цели может быть обусловлена генетическими предпосылками. Однако в концепции врожденного таланта подразумеваются способности не такого рода.
Еще один контраргумент сводится к тому, что корреляция между количеством практики и достижениями наблюдается просто из-за того, что одаренный человек больше практикуется из-за больших успехов в овладении навыками и стремления к данной деятельности. Конечно, достижение успеха само по себе может стимулировать занятия, это обстоятельство действительно важно, но исследования показывают, что успех всегда следует за периодом интенсивных занятий, а не наоборот. Что касается врожденного побуждения к занятиям, то даже среди самых выдающихся музыкантов подавляющее большинство признают, что они никогда бы не занимались так много, если бы не было очень сильного побуждения со стороны родителей.
Таким образом, к категории средовых воздействий, очень важных для поддержания количества тренировок молодых исполнителей на необходимо высоком уровне, относится всесторонняя поддержка, побуждение и ободрение со стороны родителей. Это важно, даже если студенты считаются очень талантливыми и одаренными.