По мнению американского психолога и психиатра Р. Габриэля, вполне вероятно, что следующая революция в военном деле произойдет не в военной технике, а в химии. Это позволит войскам переносить напряженнейшие условия современной войны, последствия применения новых образцов боевой техники и вооружения.
Р. Габриэль отмечает: «Мысль о том, чтобы воздействовать на чувство страха, возникающее у военнослужащих на поле боя, с помощью химии, не нова. В течение столетий признавалось, что основной враг на поле боя — страх. Во многих сражениях одна из сторон оказывалась побежденной не в результате умелых действий противника или количества потерь, а из-за подорванного боевого духа. Обычно большие потери возникали, когда одна из сторон не выдерживала и обращалась в бегство, тогда как другая устремлялась в погоню и немилосердно истребляла бегущего противника. Очень много сражений было выиграно скорее благодаря страху, чем превосходству оружия» [39].
Более двух тысяч лет назад воинственные племена кайяков, населявшие степные районы сегодняшней центральной России, наводили ужас на соседей своей жестокостью и неутомимостью в бою. Для уменьшения чувства страха, снижения чувствительности к боли и усиления боевых возможностей своих воинов они использовали мочу оленей, накормленных мухоморами, которая по своей эффективности не уступала средствам, применяемым в современных армиях. Употребление содержащихся в моче наркотических средств значительно увеличивало возможности воинов. Они становились практически не восприимчивы к боли, чувствовали прилив сил и выносливости. Вместе с тем вытяжка из мухомора не уменьшала ясности ума, напротив, могла усиливать умственную деятельность на короткое время, способствовала нормальному сну.
Гомер писал, что у древних греков существовало «непенте» — «лекарство, усыпляющее боль и гнев, позволяющее забыть любую печаль» [153, с. 84]. Мусульманские воины с давних времен употребляют в целях преодоления страха и умножения психологических возможностей гашиш, воины некоторых индейских племен — листья коки, содержащие кокаин. В этих целях применяются в британской армии двойная порция рома, в российской армии в Первую и Вторую мировые войны — водка, в американской армии, воевавшей во Вьетнаме, — марихуана, героин, алкоголь.
В российской армии на протяжении столетий широко (чаще всего неосознанно) используются психотропные препараты, содержащиеся в целебных травах. Положительную роль здесь играет давняя традиция русских людей употреблять чай с добавлением мяты, зверобоя, душицы, корня валерианы, листьев малины, смородины и других трав, снижающих тревогу, напряженность, нормализующих сон и т.д. Летчикам ночных бомбардировщиков рекомендовалось употреблять черничный кисель, обостряющий зрение, и кофеин. Военные психологи всячески способствуют сохранению этой традиции в современных Вооруженных силах России.
Вместе с тем, как отмечалось выше, еще в ходе Русско-японской войны Г. Шумковым на основе крупномасштабного исследования было установлено, что употребление алкоголя перед боем нецелесообразно.
В настоящее время создан ряд медикаментозных препаратов, способных регулировать возникновение чувства страха, но при их применении, как указывает Р.Габриэль, возникают серьезные побочные эффекты. Все они подавляют чувство страха за счет того, что не дают мозгу возможности вырабатывать обычное количество нейромедиаторов. Поэтому задача заключается в том, чтобы найти химическое соединение, которое могло бы снижать чувство страха или не допускать его возникновения, обеспечивая в то же время нормальный режим мозговой деятельности [39].
В армии США большие надежды возлагают на препарат, созданный на основе базберона. В Российской армии в ходе боевых действий в Афганистане и Чеченской республике, по некоторым данным, испытывалось применение ряда фармакологических средств: для повышения боеспособности военнослужащих — препараты сиднокарб и пирацетам; для купирования боевого стресса, острых психотических реакций военнослужащих — феназепам и седуксен; в целях повышения скорости и точности реакций водительского состава — пирроксан; для коррекции астено-депрессивных состояний — пирацетам, сиднокарб, элеутерококк, феназепам, поливитамины [222]. В процессе испытаний была обнаружена опасная тенденция привыкания к некоторым из препаратов в случае их длительного употребления.
Военные психологи и врачи должны хорошо понимать, что последствия от психотравмы могут в некоторых случаях оказаться менее опасными, чем от привыкания к наркосодержащим препаратам.
Широкое использование химических препаратов для регулирования психической деятельности военнослужащих может породить многие нравственные проблемы: увеличится не только число солдат, способных убивать, но и увеличится возможность убивать более эффективно.
Габриэль рисует мрачную картину последствий использования химических препаратов с целью повышения боевой активности воинов: «Военнослужащие с психически подавленным чувством страха будут способны убивать без ограничений. Длительному наступлению будет противостоять длительная оборона. Боевые действия, раз начавшись, завершатся только после того, как одна из сторон будет полностью и окончательно разгромлена, а все ее солдаты убиты или ранены… Начисто лишившись чувства страха, войска начнут драться до последнего, и это будет обычным явлением, так как не станет никаких объективных причин для прекращения боя». В мире солдат и офицеров с химически регулируемой психикой начисто исчезнут какие-либо нравственные начала, они будет заменены технической подготовленностью, измеряемой, в свою очередь, физическими возможностями организма. Химические вещества, используемые для подавления чувства страха, полностью изменят внутренний мир человека и создадут с медицинской точки зрения социопатическую личность. Другими словами, надо сделать из военнослужащего ненормального, чтобы заставить его действовать «нормально» на поле боя. Парадоксальность этой ситуации в том, что, для того чтобы спасти военнослужащего на поле боя, необходимо его прежде психически травмировать, а вместе с этим отказаться на войне от таких проявлений человеческих качеств, как храбрость, самопожертвование, стойкость, героизм» [39, с. 96—104].
В действительности задача военной психологии — максимально способствовать сохранению жизни, психического и физического здоровья военнослужащих и вести поиск социально и нравственно приемлемых и безопасных для людей средств для облегчения их тягот, лишений.