Перед тем, как коснуться специфических характеристик патологий характера, я считаю очень важным упомянуть о двух основных «стилях» проявления этих патологий. Для простоты назовем один из стилей независимым шаблоном поведения, а другой — зависимым шаблоном поведения. Конечно, из общего правила существует множество исключений, но, по моим оценкам, 70% мужчин с патологиями характера используют независимый шаблон, и, соответственно, 70% женщин с аналогичными патологиями используют зависимый шаблон поведения.
Удивительным образом взрослые люди с патологиями характера, действующие по независимому шаблону, зачастую кажутся полной противоположностью тех, кто использует зависимый шаблон, несмотря на то что оба они страдают одним и тем же видом расстройства. «Независимые» имеют тенденцию преувеличивать уверенность в себе, в собственных силах и, что наиболее важно, усиленно отрицать потребность в других людях. Главным различием этих шаблонов является способность «независимых» подавлять все внешние проявления своей огромной потребности быть зависимыми. Они производят такое впечатление, будто способны обходиться без других людей хоть всю жизнь. Личности же, использующие зависимый шаблон, оставшись без партнера, наоборот, доходят до крайнего психологического истощения. Мужчины, использующие независимый шаблон, могут жить сами по себе, демонстрировать безрассудное или, по крайней мере, вызывающее поведение, и для многих женщин такие партнеры считаются в высшей степени желанным приобретением. Многие мужчины (но не все), использующие независимый шаблон, тратят поразительно много времени и сил на то, чтобы повысить свою привлекательность, занимаясь спортом или покупая себе дорогую одежду и балуя себя прочими модными игрушками, включая эксклюзивные автомобили и дорогие тренажеры. Несмотря на свою располагающую внешность, в отношениях с женщинами такие мужчины ведут себя эгоистично и жестоко.
Некоторые женщины также используют независимый шаблон. Они тоже выглядят чрезвычайно привлекательно, и зачастую не связаны узами брака; некоторые увлекаются спортом, другие же всю свою энергию отдают работе. Многие из женщин, живущих по независимому шаблону, занимают высокие посты, подразумевающие большую ответственность. Чуть ниже я изложу историю Джун, исполнительного директора на телевидении. С точки зрения диагноза, личности, использующие независимый шаблон, обычно подпадают под классификацию нарциссического расстройства личности, потому что их поведение эгоцентрично и надменно. Нарциссическая личность может быть определена как независимый вариант пограничного расстройства личности. Зависимый шаблон поведения является почти полной противоположностью независимого. Женщины, использующие в своем поведении зависимый шаблон, кажутся одинокими, отчаявшимися и полностью зависящими от других людей. Когда в их жизни появляется мужчина, они могут оставить собственные интересы и жить интересами своего партнера. Как правило, женщины, использующие в отношениях с мужчиной зависимый шаблон, растворяют собственное слабое Я в псевдосиле своего партнера. Это относится также и к зависимому поведению у мужчин, как в примере с Джоном, мебельным мастером, случай которого я описал во вступлении. Он отрекся от собственных предпочтений, забросил профессию, забыл свои увлечения и всякий раз принимал образ жизни и правила того мира, в котором жила его партнерша.
Несмотря на нескрываемую потребность в партнере, женщины, использующие зависимый шаблон, часто испытывают трудно сти в выборе подходящей пары. Если, например, у зависимой женщины завязываются отношения с благополучным мужчиной, проблемы, скорее всего, не заставят себя ждать. Женщина с расстройством личности по зависимому шаблону будет жить в страхе, что ее «нормальный» партнер обнаружит, насколько слабой и неуверенной она себя чувствует на самом деле. Она попытается скрыть свою ненадежность, свою неспособность контролировать колебания настроения и прочие формы вызывающего поведения. Как ни удивительно, шансы на создание «удачного» союза (если я имею право использовать данную формулировку в описании характерологических отношений) значительно возрастут, если она найдет мужчину с патологией характера, который бы использовал типично мужской шаблон поведения. И происходит это потому, что ее партнер, имеющий аналогичное расстройство, сможет адекватно воспринимать ее причуды, и ей не придется жить в постоянном страхе, что может раскрыться ее подлинная натура.
Внешние проявления обманчивы, и эти два кажущиеся прямо противоположными шаблона имеют гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Присмотревшись внимательнее, мы обнаружим, что наш сверхнезависимый мужчина по уши застрял в неудовлетворенной в детстве потребности от кого-то зависеть, но он изо всех сил старается держать эту потребность в узде. Если вполне благополучная и хорошо устроенная в жизни женщина на свою беду рискнет начать отношения с подобным мужчиной, она очень скоро поймет, каким тираничным и требовательным он может быть. Он выжмет из нее все соки, добиваясь удовлетворения своих желаний, а потом бросит. У людей с независимым шаблоном, страдающих этим видом расстройства, наблюдается гораздо большая степень контроля над внешними проявлениями неудовлетворенных детских потребностей; но, так или иначе, они все равно существуют, и они так же сильны, как и у тех мужчин и женщин, которые выбирают зависимую линию поведения. «Независимые» мужчины, в отличие от «независимых» женщин, отличаются большей степенью агрессии, которую они применяют для того, чтобы заставить своих партнерш выполнять их прихоти. Как правило, они требуют немедленного удовлетворения своих желаний, и, как мы сможем убедиться при рассмотрении синдрома побоев, многие прибегают к насилию, если их спутница оказывается не в состоянии исполнить их бессмысленные или всевозрастающие требования. Несмотря на то, что большинство мужчин с патологиями характера используют независимый шаблон поведения, тогда как большинство женщин с аналогичными расстройствами более комфортно чувствуют себя в рамках зависимого шаблона, конечно, существуют исключения, как, например, уже упоминавшийся Джон, мужчина, живущий по зависимому шаблону, насильно втянутый в коневодческий бизнес своей подруги. Теперь я расскажу историю Джун, женщины, живущей по независимому шаблону и являющейся его полной противоположностью:
Джун заставил обратиться к психоаналитику ее терапевт, лечивший ее от серьезного физического недуга, вызванного постоянным переутомлением на работе и истощением. На первый сеанс психотерапии Джун явилась с тремя книгами по психопатологии. Вместо того, чтобы рассказать о своих проблемах, она задала мне несколько узкоспециальных вопросов, которые должны были помочь ей поставить себе диагноз самостоятельно. Наш сеанс постоянно прерывался писком ее пейджера, и больше всего ее волновало, где в нашем здании находится телефон, которым можно будет немедленно воспользоваться по окончании сеанса. Джун рассказывала свою историю очень торопливо и небрежно, как будто физический недуг, которым она сейчас страдала, и ее появление в моем кабинете были просто досадными пустяками, мешающими ее деловым планам. Сразу после окончания школы она начала работать на местном телевидении, где вела прогноз погоды. Ее прекрасные внешние данные, уверенность в себе, ее неприкрытые амбиции вскоре помогли ей подняться в должности — сначала до ведущей новостей, а потом менеджера в отделе рекламы. Ей нравилось наблюдать за работой инженера в студии, и он, заметив ее интерес, предложил объяснить техническую сторону телевещания, в итоге она получила лицензию Федеральной комиссии связи (FCC) на радио- и телевещание. Ее работоспособность не знала границ, и она с удовольствием выполняла обязанности других сотрудников, которые отсутствовали по болезни или были в отпуске, умея за рекордно короткое время разобраться в их задачах. Как выяснилось, работоспособность Джун была эквивалентна ее жажде власти и контроля надо всем и вся, и всю свою жизнь она превратила в корпорацию, состоящую из одного человека. Ее действия подчинялись одному принципу — всего должно быть больше: больше информации, больше успеха, больше власти, больше денег. Жила она чрезвычайно скромно, вкладывая свои средства в покупку акций телекомпании, пока практически вся компания не стала принадлежать ей. Свои выходные она посвящала получению высшего образования, которое в молодости пришлось отложить из-за ее бурно развивавшегося бизнеса, а также написанию сценариев и съемке рекламных роликов для местных компаний. В ее межличностных отношениях царил полный хаос, а большинство ее социальных контактов имели чисто деловой характер. Она рассказала, что в данное время живет с мужчиной, которого считает ленивым и который часто отказывается выполнять ее требования. Более того, она пожаловалась, что многие из ее сотрудников тоже не согласны с ее требованиями, но она не догадывалась, что ее бескомпромиссная натура и являлась причиной пассивного сопротивления окружающих. Из ее рассказа следовало, что в ее жизни это уже не первый мужчина, который не соответствовал ее «темпу». Джун никогда не чувствовала себя покинутой, хотя признавала себя одинокой; ощущение брошенности поглощалось неистовым бурлением ее жизни.
Единственным источником огорчений для нее служили ситуации, в которых она чувствовала себя использованной и униженной или ей не удавалось лично контролировать происходящее с ней. Например, однажды она пришла на встречу с тремя потенциальными рекламодателями, и ее ошибочно приняли за секретаршу. Внутренне она кипела от ярости, и во время встречи она заняла однозначно доминирующую позицию, чтобы у присутствующих не осталось ни малейших сомнений в ее власти и статусе. История семьи Джун не была благополучной, ее тяготила необходимость вести себя «как взрослая», поменявшись ролями с бестолковыми и неорганизованными родителями, и кроме всего прочего, ей приходилось практически самостоятельно воспитывать младших сестер и братьев. Ее мать нещадно эксплуатировала ее организаторские и интеллектуальные способности, и Джун чувствовала себя ответственной за благополучие всей семьи. Ей приходилось улаживать дела с социальными службами, полицией и множеством торговцев, у которых ее родители одалживали деньги. Ей даже пришлось научиться разбираться в картах дорог, когда она еще была маленькой девочкой, потому что ее родители постоянно сбивались с пути во время автомобильных поездок. Несмотря на все ее усилия, Джун не удалось изменить курс, однажды взятый ее семьей, так что ее постоянной обязанностью было исправлять ошибки, которые ее родители продолжали совершать с удивительным упорством. Хотя именно благодаря ее уму и усилиям семье часто удавалось избегать катастроф, благодарности она никогда не получала. Более того, мать всегда во всех проблемах винила Джун. Тогда Джун научилась приводить себя в боевую готовность при малейшем намеке на критику, и все словесные выпады матери отражала с мастерством профессионального спорщика. Потом эти способности очень пригодились ей в бизнесе, ее невозможно было запугать, за свои позиции она держалась мертвой хваткой. Ее детство было наполнено хронической тревожностью, потому что она постоянно чувствовала тяжелый груз ответственности — как будто бы мир остановится, если она позволит себе минуту отдыха. В результате она стала насторожено, озлобленно относиться к людям, всегда занимая оборонительную позицию, что, в свою очередь, настроило против нее сотрудников, которые, по ее мнению, никогда не работали достаточно усердно. Относительно своей автономии у нее выработался специфический двойной стандарт. Например, если руководитель партнерской ТВ-станции предлагал ей съездить в командировку, она всегда охотно соглашалась, с какими бы неудобствами это ни было связано. Один из таких эпизодов случился во время ее отпуска, который она проводила вместе со своим приятелем в штате Мэн. Ее попросили прилететь на какую-то встречу в Вашингтон. Она согласилась без колебаний, при этом рассердившись на бойфренда за его упреки. Если же требование исходило от человека, который не был важен для ее карьеры, она чувствовала себя так, будто бы на нее взвалили непосильную ношу, и использовала это чувство для того, чтобы полностью игнорировать подобные просьбы.
Сравнивая Джун с Джоном, мы увидим, что женщины, использующие независимый шаблон, предпочитают завязывать отношения с мужчинами, чья патология характера проявляется в шаблоне зависимом. Не удивительно, что у Джун не складывались отношения с мужчинами, которые прятали свой патологический характер за независимым поведением: она начинала состязаться с ними за превосходство во власти, профессиональном статусе и роли в их отношениях. Мужчины с патологическим характером не переносят прямого соперничества с независимой женщиной; на самом деле, такие женщины, как Джун, не являются для них притягательными. Ее же, напротив, привлекали пассивные и зависимые мужчины, потому что с ней они могли удовлетворить свои неосознанные потребности в привязанности. Взамен они должны были отказаться от любых форм инициативы. Очень часто они проявляли скрытую непокорность и становились пассивно-агрессивными. Интересно, что в нашей культуре принято считать независимое поведение у таких женщин, как Джун, ненормальным, а вот мужчины, имеющие аналогичную психопатологию, вызывают восхищение, общество ценит их достижения и пробивные качества. В обоих случаях, и мужчинам, и женщинам, использующим независимый шаблон поведения, приходится всю жизнь «эксплуатировать» конечный продукт своего детства, в котором был нарушен процесс формирования нормального самосознания. Я хочу перейти на следующий уровень сложности, рассмотрев случай перемежающихся шаблонов в пределах одной личности. Мне довелось стать свидетелем нескольких ситуаций, когда время от времени партнеры в паре менялись ролями. То есть тот, кто изначально использовал независимый шаблон, занимал противоположную позицию и переключался на зависимый шаблон, и наоборот: Карл был бардом, исполнителем песен в стиле кантри и вестерн, и жизнь его была так же красочна, как и у героев его баллад. Большую часть времени он проводил в дороге, путешествуя со своей группой. Переезды с места на место, алкоголь и растущие как снежный ком проблемы с третьей женой и его детьми от предыдущих браков заставили его обратиться ко мне за помощью. Он описывал свое детство, проведенное на востоке Техаса, как бесконечную (но в те времена не осознаваемую) череду эмоциональных фрустраций. Его отец был местным политиком и торговал оборудованием для нефтяных скважин. Сына он воспитывал строго «по правилам». Основной книгой, с которой он сверялся в этом вопросе, была Библия, которая использовалась для поддержания эмоциональной дистанции с сыном. Мать Карла была жалким, ожесточенным созданием, но считала себя женщиной из высшего общества Западного побережья, которая вынуждена «временно» находиться в изгнании в Техасе. Она была учительницей музыки, сочинявшей романтические песни и жившей иллюзиями, что они сделают ее знаменитой даже в Нью-Йорке и Филадельфии. Навыки обращения с детьми у нее были минимальными, и она обходилась с сыном так, будто он был постоянной помехой, грубо вторгавшейся в ее жизнь, полную музыки и высоких материй. Большая часть обязанностей по уходу за ребенком была возложена на приходящую работницу, которая, как запомнилось Карлу, любила вздремнуть, «присматривая» за ним. Он вспоминал, как умолял впустить его в комнату, где мать занималась музыкой, но его всегда прогоняли. Карла никогда не подвергали телесным наказаниям, он больше страдал от недостатка внимания, чем от побоев. Подобно многим лишенным внимания детям, Карл часто был мстителен и бунтовал против обоих родителей. Особенно презирал он «проповеди» своего отца, потому что в отношениях с ним не чувствовал теплоты. Считаться сыном человека, который, пытаясь выглядеть настоящим отцом, черпал инструкции по своим «отцовским» обязанностям из книги, было для Карла невыносимым лицемерием. К счастью, Карл унаследовал от матери талант, развить который ей не представилась возможность, и еще в юном возрасте музицировал и сочинял песни, часто (из-за затаенной злобы) пародируя ее опусы. Учась в колледже, он как мог протестовал против консервативного классического образования, делая из своей жизни полную противоположность того, чему учили его родители. Совершенно открыто он волочился за женщинами, обычно младше его, которых привлекал его талант и растущая слава. Ему доставляло особое удовольствие преследовать, покорять, а потом бросать одну женщину за другой, чувствуя, что каким-то образом он мстит матери за ее безразличие к нему. Его завоевательные стратегии были вполне осознанными и разыгрывались с большим мастерством. Часто он выбирал самую ранимую и несамостоятельную барышню, которую можно было легко поразить своим талантом. Как только он убеждался, что ее привязанность к нему достаточно сильна, он бросал ее, стараясь сделать разрыв максимально болезненным для нее. Повзрослев, он вел полукочевой образ жизни со своей группой, за эти годы он успел несколько раз жениться и стать отцом двоих детей, которые часто путешествовали вместе с ним. Наконец-то он встретил женщину, которая показалась ему достаточно интересной, чтобы жениться на ней без всяких опасений, потому что с возрастом он становился более уязвимым, и на подсознательном уровне отметил, что новая партнерша чем-то напоминает его мать. Эта женщина воспользовалась его неосознанной потребностью быть зависимым. Не успели они пожениться, как она начала усиленно критиковать его детей-под-ростков. Спустя два месяца она потребовала, чтобы они выселялись и отправлялись назад к своим бесталанным биологическим матерям в Аризону. Карл не нашел в себе сил защитить своих детей от нападок новой жены, потому что глубоко засевшая в нем потребность в родительской опеке взяла верх над интересами его детей. После того, как дети были изгнаны, его поведение стало еще более рабским, а жена выдвигала все новые и новые требования, пока он не оказался фактически запертым в собственном доме. Она не позволяла ему общаться со старыми участниками его группы, постоянно загружала его примитивнейшими домашними обязанностями, в то время как сама работала секретаршей. Однажды он попробовал испытать серьезность ее запретов и тайно провел выходные со своими друзьями-музыкантами, но когда ей стало известно об этом нарушении ее правил, она заперла дверь на засов и не пускала его в дом, методично круша в это время самые ценные музыкальные инструменты. Он умолял простить его, и в качестве условия его возвращения жена потребовала еще большего ужесточения ограничений его свободы. Не удивительно, что Карл резко увеличил дозы принимаемого алкоголя, и с ним начали случаться приступы рыданий, которые он никак не мог объяснить. Круг замкнулся, Карл снова оказался запертым в доме и покинутым своим вторым крайне необходимым ему родительским объектом.
Эту историю нельзя назвать чем-то необычным, и она должна привести читателя к пониманию того, что, с точки зрения развивающейся в конце концов фундаментальной патологии, мужчины, страдавшие в детстве от одиночества, не так уж сильно отличаются от женщин с несчастливым детством. Разница состоит, в основном, в способности мужчин (и женщин), использующих независимый шаблон поведения, подавлять внешние проявления довлеющих над ними потребностей в зависимости. Карл в молодости вполне успешно воплощал эту стратегию в жизнь; но с возрастом он сломался, и эти глубоко спрятанные потребности в родительском внимании, которого он никогда не получал, вышли наружу. Я так глубоко вдаюсь в детали внешних стилей поведения, используемых личностями с патологиями эмоционального развития, потому что хочу добиться того, чтобы читатель понял сценарии насилия в широком контексте психологической неполноценности. Насилие обычно происходит тогда, когда мужчина (независимый шаблон) вступает в отношения с женщиной (зависимый шаблон). И никоим образом не хочу сказать, что психологическое сходство между независимым и зависимым шаблонами в какой-то мере извиняет или уменьшает трагические последствия насилия в семье. Несмотря на то, что эти шаблоны психологически сходны, последствия домашнего насилия абсолютно противоположны для участвующих сторон. Мужчины, бьющие своих партнерш, наносят им тяжкие, иногда фатальные увечья, в то время как обратные случаи весьма редки. Еще раз я хочу обратиться к Совету по вопросам науки при Американской медицинской ассоциации с просьбой проанализировать ущерб, наносимый женщинам: Как правило, мужчины совершают гораздо более агрессивные действия в отношении своих партнерш, чем женщины в отношении своих партнеров, и действия мужчин более жестоки и наносимые травмы более многочисленны даже в пределах одного инцидента, по сравнению со случаями женской агрессии, направленной на партнера. Учитывая мужское превосходство в физической силе, эти факторы в совокупности могут иметь совершенно разные последствия для женщин и мужчин. У женщин гораздо больше шансов быть серьезно травмированными своими партнерами, чем наоборот. Более 80% всех нападений на партнерш и бывших жен оканчиваются травмами, в то время как при нападении незнакомцев эта цифра составляет 54%; жертвы насилия в семье имеют наивысшие показатели внутренних повреждений и потерь сознания (Browne, 1992: 3, 186). Таким образом, в сценарии насилия двое участников, которые имеют много общего с точки зрения их внутренней психологии, но из-за усвоенных ими разных гендерно обусловленных шаблонов реализации своих неудовлетворенных потребностей один из участников страдает физически, а другой эти страдания причиняет. Хуже всего то, что несправедливость физического насилия в настоящее время, как и раньше, приуменьшается законодательной системой, и для мужчин, избивающих своих партнерш, предусмотрено лишь незначительное наказание.