Советским людям весьма присуще чувство коллективизма. Даже те из них, которые не изжили еще окончательно индивидуалистических тенденций в своих поступках и поведении, не переносят одиночества.
Стремление человека к коллективу истолковывается отдельными буржуазными учеными как проявление инстинкта стад-норти, который характерен для животного мира. Животные, как известно, объединяются в стада и предводительствуются вожаками. Стада выполняют даже некоторую «общественную» функцию, вроде защиты детенышей от нападения. Но стадность отнюдь нельзя отождествлять с коллективизмом.
Объяснение коллективизма людей инстинктом стадности не только ложно, но и реакционно. В подобном объяснении сказывается свойственное буржуазным ученым стремление понять человека как чисто биологическое существо, которое руководствуется в своем поведении не сознанием, а какими-то неизменными инстинктами.
Коллективизм людей возник и развился не из инстинкта стадности, а на основе труда, из осознанной ими потребности в объединении при совершении трудовых операций.
Высшей формой коллективизма является коллективизм советских людей, который возник на основе общественной собственности на средства производства и социалистических способов организации труда.
Советский коллектив имеет исключительное значение в формировании человека. Он направляет личность, организует ее, дисциплинирует, формирует волю и характер человека, перевоспитывает его темперамент. Коллектив как своеобразное целое имеет свой особый, только ему присущий строй жизни, который подчиняет себе входящую в него личность.
Строй коллектива и его «конституция» определяются той деятельностью, ради которой создался коллектив. Этим объясняется тот факт, что трудовые коллективы отличны по своему характеру от игровых коллективов, что коллективы, организованные в условиях гражданской деятельности, отличны от боевых коллективов и т. п.
По характеру возникновения коллективы могут быть самочинными и организованными извне, по заранее разработанному плану. Два этих вида коллективов имеют место, независимо от характера той деятельности, ради которой они созданы. Но как бы ни возник коллектив, он всегда предъявляет к личности определенные требования. В коллективе, пишет талантливый советский педагог и психолог А. С. Макаренко, «каждая отдельная личность должна согласовать свои личные стремления со стремлениями других» (А. С. Макаренко, Избранные педагогические сочинения, т. IV, стр. 103).
Требования, предъявляемые к личности воинским коллективом, характеризуются специфическими чертами и резко отличаются от тех требований, какие предъявляются к личности коллективами в условиях гражданской жизни.
Специфика требований, предъявляемых к личности воинским коллективом, определяется своеобразием тех целей и задач, которые призван решать воинский коллектив.
«Военная организация,—пишет М. В. Фрунзе,— это — специфическая организация, требующая от своих членов особой четкости, точности, исполнительности, выдержки, быстроты исполнения всех распоряжений и т. д…» (М. В. Фрунзе, Соч., т. III, стр. 297)
Предъявляемые к человеку воинским коллективом требования различно воспринимаются людьми. Зависит это прежде всего от того, в какой мере совпадают взгляды человека с теми общественными целями, какие преследуются войной и воинским коллективом. Для советских воинских коллективов характерно то, что идущие от коллектива требования к личности внутренне приемлются этой личностью, так как конечные цели деятельности коллектива и входящих в него лиц совпадают. Иначе обстоит дело в буржуазных армиях, где цели войны расходятся, как правило, с интересами солдат. Эта мысль хорошо выражена талантливым советским педагогом А. С. Макаренко. «В практике коллектива, — пишет он,— на каждом шагу возникают запросы противоположения личных и коллективных целей и вопросы гармонизирования этих целей. Если в коллективе чувствуется это противоречие между целями общими и частными, значит, коллектив не советский, значит, он организован неправильно. И только там, где личные и общие цели совпадают, где нет никакой дисгармонии, там коллектив советский».
Значение коллектива в жизни солдат и офицеров следующим образом рисуется Л. Н. Толстым: «Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него — как для моряка — всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля — всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство» («Война и мир»), Л. Н. Толстой верно подметил чувство единства коллектива, которое сплачивает всех его членов в своеобразную семью. Но писатель совершенно неправ, рассматривая эту спаянность только извне. Отмеченные Л. Н. Толстым условия, определяющие собой сплоченность солдат в военном коллективе, типичны только для буржуазных армий, где нет и не может быть единства в понимании целей и задач войны, так как состав этого коллектива включает в себя представителей антагонистических классов капиталистического общества. Принципиально иную основу имеет советский воинский коллектив: спаянность его членов определяется не внешними, а внутренними причинами — единым пониманием целей и задач войны. Это единство в понимании задач войны определяется единством мировоззрения всех советских людей.
Как уже говорилось, воинский коллектив организует личность, направляет ее деятельность. Осуществляется это путем предъявления к членам коллектива требований, определяемых, с одной стороны, уставами и наставлениями, приказами и распоряжениями начальников, с другой стороны — сложившимися и закрепившимися в Советской Армии боевыми традициями.
Коллектив — великая школа для личности. Поэтому каждый начальник, воспитывая воинов с учетом их индивидуальных качеств, должен одновременно заботиться о сколачивании коллектива в целом, о сплочении его членов в единую монолитную единицу, причем задача эта не такая простая, как может показаться на первый взгляд. Тот факт, что советская семья и школа с самого раннего детства прививают детям черты коллективизма, облегчает работу командного состава нашей армии по воспитанию этого качества у лиц нового пополнения. Но облегчение не есть снятие задачи. Дело в том, что перед начальствующим составом Советской Армии стоит в этом отношении несколько особая задача: воспитывать у людей не просто черты коллективизма, а черты воинского коллективизма; в этом специфика их деятельности. Но мало этого. Среди нашей советской молодежи, несмотря на то, что она представляет собой лучшую часть молодежи мира, встречаются еще, хотя и редко, такие лица которые не изжили проклятого наследия прошлого, в том числе и таких черт, как эгоизм, себялюбие и даже стяжательство, что находится в резком противоречии с коллективистическими принципами жизни. Такие лица в виде одиночек могут появиться и в армии. Задача командного состава заключается в том, чтобы вовремя обнаружить их и повести серьезную и глубокую работу по их перевоспитанию и воспитанию.