Поймите меня, я не воинствующая феминистка, но кухня меня унижает!
Из разговора с пациенткой
В главе, посвященной Элеоноре, речь шла о том, как мужские черты характера у девушек мешают им наладить отношения с противоположным полом и вступить в брак. Там же в качестве иллюстрации мы говорили о некоторых лидерах феминистского движения, чьи мужские качества особенно ярко проявляются именно в борьбе за права женщин. А что же заставляет вроде бы обычных замужних женщин, жен и матерей, бороться за женскую эмансипацию?
Весь опыт моей работы с людьми подсказывает мне, что крайне редко люди вступают в какую-либо борьбу только из высоких идейных побуждений, для этого надо быть чистыми идеалистами, а их, по счастью, не так много, иначе мы все еще строили бы коммунизм. Чаще всего за искренней убежденностью в своей правоте, за выспренними объяснениями, почему именно моя цель — самая благородная, кроется свой, весьма личный мотив, будь то глубоко засевшее в подсознании переживание своей ущербности или неосознанная неудовлетворенность реальными обстоятельствами жизни.
Вот Яна, встреченная мной в редакции солидного журнала. По профессии она историк, специалист по Древней Руси, но в последнее время сменила тему своих исследований и теперь — автор солидных работ о положении женщин в нашей стране Она активно участвует в феминистском движении (не путать с пресловутыми женсоветами), переписывается с зарубежными феминистками, организует семинары.
Очень милая женщина, не разменявшая еще 40, мать двух девочек-подростков, сразу располагающая к себе. Во время долгого ожидания мы с ней разговорились, и наша беседа сама собой перешла от общих женских проблем к проблемам одной конкретной женщины. Яна знала о моей профессии, и, естественно, очень скоро я уже была в курсе ее семейных трудностей.
Собственно, она хотела со мной посоветоваться — разводиться ей или нет. С горечью поведала она мне о своем муже, и единственное, что ее до сих пор удерживало от развода,— мысль о дочках. Вышла она замуж после окончания пединститута за брата своей однокурсницы. Геннадий — ученый-архивист и, по Яниному определению, неудачник. Замужем она уже 15 лет, и любовь давно испарилась. Более того, последние 4 года между супругами нет и интимных отношений — по Яниной инициативе.
В чем же причина такого охлаждения? Сами собой чувства улетучились — или? Или. После женитьбы они оба были молодыми специалистами, получали совсем мало, а деньги были нужны: путем сложных манипуляций молодым была выменена двухкомнатная квартира, и ее надо было как-то обставить. Конфликты начались очень быстро — Яна подрабатывала переводами, а Геннадий «палец о палец не ударил». Предстоял ремонт квартиры, и тут выяснилось, что Геннадий не умеет держать в руках молоток, гуманитарий несчастный. Туг Яна сорвалась в первый раз — наговорила ему много обидного, сама забралась на стремянку и отремонтировала квартиру с помощью брата, используя мужа на подсобных работах. Потом одна за другой родились девочки-погодки, Яна была все время в крайнем напряжении, сильно уставала. Муж пытался помогать, но очень неумело, все валилось у него из рук, он не мог даже правильно нагреть молоко, а уж высокого искусства глажения пеленок он так и не постиг. Денег все время не хватало: как выяснилось, Геннадий органически не был приспособлен для добывания денег. Он все время рылся в каких-то древних бумагах, весьма мало, с точки зрения Яны. интересных, а вечерами больше всего любил, грызя мундштук любимой трубки, размышлять о чем-то своем (курить дома Яна ему категорически запретила еще со времени первой беременности). Чем чаще возникали в семье конфликты, чем больше кричала на него Яна, тем больше он замыкался в себе, тем более молчаливым становился, только все чаще брал дочек к себе на колени или уходил с ними гулять, даже не в самое подходящее время.
— А вы часто кричите на мужа, Яна?
— Есть грех.
Иногда она сама себе удивляется, насколько же он ее раздражает. Теперь уже в нем раздражает все: и поникшие плечи, и манера долго разжевывать каждый кусок за обедом, и, конечно, его полное самоустранение от решения семейных проблем…
После рождения второй дочки Яне пришлось сделать несколько абортов, и она все реже допускала мужа до себя — сначала боялась новой беременности, а потом секс становился нужен ей все меньше, ушли чувства радости и удовлетворения, которые скрепляли их брак вначале. И вот уже безразличие постепенно сменяется раздражением, раздражение — отвращением, все реже они спят вместе, а потом муж окончательно изгоняется из супружеской постели.
Бот так они и живут, чужие люди в одной квартире. Яна много и успешно работает, воспитывает дочерей, разрывается между готовкой, уборкой, заботами о дочках и своими научными и общественными интересами. Геннадий по-прежнему работает в том же малопрестижном архиве, куда попал после окончания института, чем-то занимается, что-то пишет, по кандидатскую так и не защитил и денег приносит домой в три раза меньше, чем жена. Дома никакой инициативы не проявляет, но делает без возражений то, что ему скажут, правда, у него все плохо получается («Представляете, я ему велела принести кефир, хотела творог приготовить, а он вместо этого принес ацидофилин!»). По-прежнему очень любит дочек, но они в последнее время что-то начали на него покрикивать — к сожалению, от нее, Яны, научились. Да, не так давно Геннадий заболел, сердце у него стало прихватывать, несколько раз «скорую» вызывали, но, кажется, ничего страшного — врачи говорят, невроз.
На первый в взгляд странный вопрос, разводиться или не разводиться — супружеских отношений фактически нет! А с другой стороны, я повидала на своем веку много удивительно, и какие только подспудные узы не держат людей вместе! Сейчас меня интересует другое: что же их довело до жизни такой, этих людей с хорошим образованием, из интеллигентных семей, когда-то любивших друг друга?
На мой взгляд, в распаде этого брака сыграла большую роль размытость представлений о правильной половой роли как жены, так и мужа. Беда в том, что в типичной советской школе поощрялось фемининное (женственное) поведение мальчиков, и если у нас еще и вырастали настоящие мужчины, то вопреки воспитанию, а не благодаря ему. Одновременно поощрялась активность девочек, которым поручались лидерские функции, не свойственные типичной женщине в смешанном коллективе, а естественные женские инстинкты оказывались под запретом и подавлялись. (Вспомните, как борются педагоги с влюбленными парами! А весьма показательный эпизод из фильма «Доживем до понедельника», где безжалостно выставляется на осмеяние класса девочка, написавшая о своем сокровенном желании — выйти замуж и иметь много детей!)
Судя по рассказу Яны, ее поведение в детстве ничуть не отличалось от поведения других девочек, она любила играть в дочки-матери и с раннего возраста мечтала, что, когда вырастет, у нее будет трое детей. Она росла и развивалась как обычная девушка ее возраста, влюблялась в одноклассников, очень любила танцевать и шить себе красивые платья Таким образом, Яна выросла абсолютно нормальной девушкой, и в шкале ее ценностей в юности на первом плане были вовсе не соображения дела и карьеры, а любовь, семья, дети, и только в ходе неудачной семейной жизни она переориентировалась на другое. Да и сейчас чувствуется, что работа, общественная деятельность и домашние хлопоты одновременно даются ей с большим трудом, она как бы разрывается на части, все время ощущает себя усталой, и если бы не необходимость зарабатывать на хлеб насущный, она ни за что не вела бы такого напряженного образа жизни.
Уже в самом начале совместной жизни Яна и Геннадий столкнулись с неправильным пониманием соответственно женской и мужской роли в семье. В родительской семье Яны главой семьи была бабушка, женщина еще не старая и властная, именно она распоряжалась всем в доме. Родители Яны очень много работали, всегда были заняты и в тех редких случаях, когда в выходные оказывались дома, во всем слушались бабушку. В какой семье рос Геннадий я не знаю но ясно, что он не был воспитан так, что называют мужчина в доме»: руки у него для этого не приспособлены, да и голова тоже То, что мужчина должен быть «добытчиком», в нем тоже не было заложено: нас давно приучили, что на зарплату одного взрослого семья никак не проживет, и это привело к тому, что многие мужчины просто не могут представить себе, что в нормальном обществе зарабатывающая на жизнь жена — не правило, а исключение. Я знаю одного юношу, который, предлагая даме руку и сердце, совершенно серьезно оговаривал условия: при рождении ребенка расходы на его содержание и воспитание пополам.
Когда выяснилось, что Геннадий по чисто формальным признакам не соответствует роли Хозяина дома, у Яны не хватило ума и такта не стремиться занять вакантное место Главы семьи. Вместо того чтобы растормошить мужа и мягко управлять им, поощрять в нем зачатки нужных ей качеств, Яна быстро подавила в нем всякую инициативу и заставила его выполнять чисто женские семейные функции: мыть посуду, стирать и гладить пеленки и т. п. Только не надо думать, что я считаю, будто мужчина не должен помогать женщине в нашем трудном быту, но при этом обязательно должно сохраняться разделение труда: мужчине пусть достанется тяжелая работа, требующая силы и выносливости, а загружать его вытиранием пыли без крайней нужды не стоит — мужчина, добровольно превратившийся в посудомойку, удобен как муж, но вызывает раздражение как мужчина.
Таким образом, Яна в шла бразды правления семьей в свои руки, и не думаю, чтобы ее правление было слишком мягким. Судите сами — чего стоит ее категорический запрет на курение; а если бы она просто попросила, неужели любящий муж не отказался бы от табака ради беременной жены? Да и привычка кричать на мужа в принципе не украшает любую жену, я думаю, это все в ней от бабушки, она просто позволила этому в себе развиться. Плохо и то, что обе ее дочери уже неправильно воспринимают роль мужчины в семье: не уважая отца, как они смогут правильно построить отношения с будущим мужем, когда вырастут?
Утвердив свое главенство в семье. Яна последовательно подавляла и морально уничтожала мужа, не замечая этого. Она не уважала его как специалиста и не стыдилась с презрением отзываться о его работе, она при дочерях подчеркивала, сколько денег в семейный бюджет вкладывает она сама и сколько он; она обзывала его неумехой, и он окончательно стал им. Наконец, она унизила его в самом последнем: она перестала его воспринимать как мужчину и отлучила от своей постели. Неудивительно, что у него развился невроз — он просто не мог не развиться. При таких обстоятельствах вполне может развиться и импотенция, с чем мне приходилось не раз сталкиваться в аналогичных ситуациях,— если муж не находит себе отдушину в виде женщины на стороне, все понимающей и прощающей.
Но чем больше Яна принимала на себя не свойственные женщине функции, тем больше она ожесточалась. Вольно или невольно причиняя боль своему мужу, она стала воспринимать его как источник зла (помните — психологическая защита в форме рационализации: я не могу допустить, что я виноват перед этим человеком, я не люблю его, потому что он плохой). Мы сейчас не будем разбираться, какова доля вины самого мужа в создавшейся ситуации, она, конечно, есть, и немалая, но был бы он другом человек… А был бы он другой человек, он, может, и не женился бы на Яне.
Постепенно Яна стала воспринимать мужа как не нужную ей обузу, как что-то, что связывает ей крылья Тяжелый быт, все горести неудавшейся семейной жизни, все, что она загустила, поднимая дочек и отказывая себе во многом,— все это спроецировалось на муже, он оказался виновником всего, а позже это отношение перенеслось на мужской пол вообще. Так она заинтересовалась борьбой женщин за равноправие, которую в тайниках души воспринимает как борьбу против доминирования мужчин, олицетворяющих для нее в этом мире все бесполезное и мешающее, и, надо сказать, совершила на этой стезе немало доброго и полезного. Конечно, это только моя гипотеза, ко у нее есть косвенное подтверждение: никогда у Яны не было любовника, даже сейчас, когда все интимные отношения с мужем давно прекращены, у нее даже мысли об этом не возникает. То есть физическое отвращение к мужу перешло на отношение к мужчинам вообще, а когда-то секс значил в ее жизни многое!
Я отказалась дать Яне какой-либо совет. Пусть решают сами. А вообще-то, как это ни парадоксально звучит, муж все еще служит горьким источником вдохновения для ее работы. Сменить стиль своих семенных взаимоотношений Яна уже не сможет, время для этого давно упущено. А Геннадий — ну что ж, это его дело, страдать ли неврозом, живя рядом с обожаемыми дочками, или уйти… Впрочем, на это у него характера не хватит, если только не вмешается какая-нибудь женщина.
В жизни рядом с трагедиями и драмами всегда есть место для комедии и фарса. У одной моей знакомой, писавшей монографию по проблемам равноправия, муж ушел к буфетчице с 8 классами образования — вот когда она поняла, как хорошо быть слабой женщиной и быть ЗА мужем! Как страдало ее уязвленное самолюбие! А ларчик просто открывался — буфетчица умела сама не только стирать и мыть посуду, но даже готовить.
Как-то Владимир Молчанов в «До и после полуночи» представил нам членов международного клуба женщин-журналисток. Какие подтянутые фигуры, элегантная одежда, умные лица! И — практически все в данный момент одиноки. Что ж, сложная профессия, стиль жизни, предполагающий постоянные разъезды,— все это, наверное, тяжело совместить с нормальной семейной жизнью. Но эти женщины, сделавшие свой выбор, отнюдь не производят впечатления несчастных. Трудности возникают только тогда, когда пытаются совместить несовместимое,— чаще всего и тут и там получается плохо, и начинают искать «крайнего».
Сейчас открываются многочисленные брачные бюро, и все больше и больше мужчин-иностранцев обращают свой взор на наш рынок невест. Что ими движет? Стремление к экзотике, мода на все русское? Не только. В последнее время на Западе женская эмансипация сделала слишком большие успехи. Женщины отказываются от своей исконной роли хранительницы очага, довольно часто просто не собираются выходить замуж, желая разделять с мужчиной не бытовые трудности и повседневные заботы, а одни только радости. Наши женщины в массе своей до такой степени еще не доэмансипировались и гораздо больше отвечают идеалу жены в мужском понимании.
А кроме того, западные феминистки добились, например, права работать для замужних женщин и, помнится, очень были возмущены словами Горбачева о том, что надо вернуть женщину в семью,— им и невдомек, что речь идет о праве женщин работать не по суровой необходимости, а по собственному желанию и выбору. Да, проблемы у нас разные, и не стоит громко возмущаться мужским шовинизмом и тем, что мужчины затирают представительниц прекрасного пола в профессиональной сфере и в политике. Все-таки большую власть над мужчиной женщина имеет дома, в семье, и если бы женщины только правильно умели пользоваться этой властью…
А пока что враг у нас общий, и детского питания в стране не прибавится до тех пор, пока мы будем бороться против мужчин, а не вместе с ними.
Кстати, довольно часто наши общественные деятельницы обвиняют мужчин в том, что произошло со страной. Я думаю, эти обвинения не совсем по адресу Помню, как в детстве меня поразили портреты женщин революционерок в школьных учебниках. Господи, какие же они все (в массе своей, конечно) некрасивые! А стоит только вспомнить тургеневскую эмансипе Кукшину, эту передовую даму в грязных перчатках… Может, именно поэтому они и пошли в революцию?