МИССИЯ СНЕГУРОЧКИ

Инна Веселова

Описывая детские карнавалы, я говорила о том влиянии, которое оказала на меня и на моих ровесниц, посещавших советские детские сады, такая ритуальная практика, как выбор претенденток на роль Снегурочки для новогоднего утренника. Общее место воспоминаний об утренниках: «ничего кроме банальной истории о том как всегда мечтала быть Снегурочкой на утреннике в детском саду, а была вместо этого вечной снежинкой, не могу толком вспомнить :(»(интервью, ж., 1975 г. р., Ленинград). Получившие вожделенную роль Снегурочки, наоборот, не только до седых волос помнят свой успех, но и продолжают гордиться им. Для детсадовских мальчиков выбор их на роль Медведя или Буратино, конечно, был значим, но мне еще не встретился ни один взрослый мужчина, который гордился бы фактом победы в предкарнавальной гонке. Мужчины вспоминают первый велосипед и первые джинсы, самостоятельные прогулки по свалкам и стройкам.

В чем же сила суггестивного воздействия образа Снегурочки на девочек? Репертуарный сборник «Елка» (1938), подготовленный в начальный этап бытования ритуала советской новогодней елки, содержит своего рода иконописный подлинник  (Иконописный подлинник — сборник канонических образцов иконописных сюжетов. В них содержались описания и прорисовки(кальки) икон для мастеров.) детских новогодних костюмов. Костюм Снегурочки дан вторым после титульного костюма Деда Мороза. «Белая или светло-голубая шубка-платье, опушенное белой фланелью. Шапочка из того же материала. На ногах светлые валенки или сапожки, сшитые из ткани и надетые на обычную обувь. Узоры на шубке и шапочке наносятся от руки или через трафарет голубой, розовой, светло-желтой красками и серебряным блеском. Косы делаются из льна, пеньки или раскрученных шелковых шнуров светло-желтого цвета и пришиваются к шапочке»  (Елка. Репертуарный сборник. М., 1938.). Надо сказать, что костюмный облик Снегурочки остался неизменным и через 70 лет. Очевидно также, что при создании канона советской елки Снегурочка заняла почетное второе место в чине персонажей сразу за Дедом Морозом, опередив фигуры елочных игрушек, просто игрушек, зимних артефактов и животных персонажей. За Снегурочкой в репертуарном сборнике следуют: Бусы елочные, Шишка, Рыбка золотая, Коробочка с конфетами, Хлопушка, Матрешка, Кукла Галя (вспомним одноименного персонажа из пьесы «Чебурашка и крокодил Гена» Э. Успенского), Игрушка Тявка (собака), Снежинка, Зайчик, Белка, Льдинка, Мишка.

Меня в истории Снегурочки интересует прежде всего психологический и символический эффект распространения идеи зимней красавицы. Марсель Мосс, рассуждая о многослойности личности в ритуальном маскараде, приходит к выводу о влиянии усвоенных ролей ритуала на повседневное человеческое поведение: «Огромное множество обществ пришло к понятию персонажа, роли, играемой индивидом в священных драмах, так же как и в семейной жизни. Функция уже создала формулу, существующую как в обществах весьма примитивных, так и в наших собственных обществах» (Мосс М. Об одной категории человеческого духа: псф нятие личности, понятие «я» // МоссМ. Общества. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. М., 1996. С. 277.). Я уверена, что Снегурочка в белом сверкающем платье-шубке с меховой оторочкой стала воплощением идеала девичьей красоты и недосягаемости, формулой женского счастья в нашем обществе. Мечта о роли Снегурочки далеко не всегда исполнялась в рамках детсадовского утренника, но магнетизм мечты действовал. Императив белого платья и царственность силуэта нашли свою реализацию в друг0й ритуальной форме — свадебном наряде невесты (особый покрой свадебного платья с завышенной талией так и называется — «Снегурочка»). Белые платья в советском свадебном ритуале восстанавливаются в правах после революционной борьбы со старой обрядностью и преодоления чрезвычайной бедности населения в начале 60-х годов XX века. Г.В. Жирнова, исследовавшая этнографию советского брака и свадебного обряда, так характеризовала процесс государственного ритуального творчества: «Коммунистическая партия и Советское правительство стремились придать вновь активизировавшемуся стихийному процессу обрядового творчества определенную направленность. В феврале 1964 года Совет Министров Российской Федерации принял специальное постановление о целенаправленном и систематическом внедрении в быт советских людей новых, более совершенных форм гражданской обрядности. В течение 1964—1965 гг. в РСФСР и союзных республиках создаются специальные советы и комиссии, которые занимаются разработкой новых форм гражданских обрядов, а также координируют всю практическую работу местных партийных и общественных органов по их внедрению в быт. Особое внимание при разработке торжественных ритуалов обращается на совершенствование их художественной формы, комплексное использование основных средств эмоционального воздействия — музыки, слова, ритуального действия и т. д. Все творческие усилия направлены на то, чтобы придать новым обрядам характер торжественных театрализованных действий (курсив мой. — И. В.) и тем самым приблизить их к явлениям искусств»  (Жирнова Г.В. Бран и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем (по материалам городов средней полосы РСФСР). М., 1980. С. 83.).

Однако образ Снегурочки — это не только внешняя оболочка белоснежного костюма, это еще содержащийся в ней поведенческий и ценностный шаблон, или этос. С одной стороны, культурой в лице своих вольных или невольных агентов (воспитателей, родителей, медиа) у девочек дошкольного и младшего школьного возраста фабрикуется мечта — быть Снегурочкой на детском утреннике, с другой — создается условный рефлекс: мечту можно осуществить, победив в соревновании. Главное условие победы в этом соревновании — соответствие проекту «хорошей девочки». Быть Снегурочкой в детском саду и быть невестой — и то, и другое объединяет вживленный чип страстного желания сыграть эту роль. «В садике роли раздавали, хотелось играть главные. В основном так и было» (интервью, ж., 1970 г. р., Кишинев). Невеста и Снегурочка в белом платье располагаются в центре всеобщего праздничного внимания. Они испытывают триумф победительницы. Недаром счастливая новобрачная меняет после бракосочетания статус в своем блоге на «Bingo!». И все ее друзья понимают, о какого рода выигрыше идет речь. С кем соревнуются Снегурочки и за какой приз: с ровесницами за царство, с соперницами за принца или с принцем за верховенство? Любовь любовью, но исполнение царственной миссии обязательно, пока роль повелевания не начнет разрушать личность или отваливаться, как ступени ракеты. Похоже, что Снегурочка советских новогодних елок создала женский этос, весьма далекий от советского официального идеала женщины: труженицы — ученого — космонавта — ударницы. От ударницы остается соревновательность. Выигрыш этого соревнования — женская успешность, правила игры — нормы «хорошей девочки» (послушание, миловидность, исполнительность, дисциплинированность). Однако созданный конструкт не имел бы столь мощного воздействия на личностные сценарии поведения, если бы для его усвоения не имелось почвы в коллективном бессознательном, создаваемом сказками, мифами, медийными образами.