ДЕТСКИЕ НОВОГОДНИЕ КАРНАВАЛЫ

Инна Веселова

В школе готовятся К праздничной елке:

Красные Шапочки, Серые волки.
Маленький Алик Стучится к соседям:
— Слышали новость? Я выбран медведем!
В классах идут разговоры и толки: 
— Кто же Снегурочкой будет на елке?
Агния Барто. «Новая Снегурочка»

(Впервые эта тема была рассмотрена в моей статье «Детские новогодние карнавалы: реестр образов», (Антропология советской школы: культурные универсалии и провинциальные практики: сб. ст. Пермь, 2010. С. 193-214))

Есть практики и жесты, которые множество людей осуществляют неосознанно. Как бы их ни определяли — habitus, рутина или ритуалы, — производимые как само собой разумеющиеся, они объединяют людей в группы силой притяжения общего знания. Подавляющему большинству моих современников не нужно объяснять, в чем суть стихотворения классика советской детской литературы. Речь идет о предновогоднем соревновании в детском коллективе за роль» Из кого выбирают медведя? Почему так остро стоит вопрос, кто будет Снегурочкой? Что вообще мы делаем, наряжаясь «в кого-то»? Зачем нужен этот символический навык? Исполняем ли мы ритуал преображения, продолжая средневековые традиции масленичного карнавала и святочного ряженья, или наполняем действо своим, не описанным М.М. Бахтиным, праздничным смыслом?

Похоже, что современные практики переодевания «в кого-то», домашнего и публичного, индивидуального и коллективного считаются настолько самоочевидными, что про них не написано, или во всяком случае мне не известно, ни одной статьи, а тем более монографии. Меж тем тотальность навыка карнавализации неоспорима. Всякий, кто прошел через систему всеобщего образования в СССР, по необходимости или желанию участвовал в коллективных костюмированных представлениях. Школьные спектакли, пионерские фестивали народов СССР, утренники в детском саду, костюмированные политические суды 1920-х годов и новогодние праздники во дворцах культуры — вот самое начало списка культмассовых мероприятий с элементами маскарада. От публичных многолюдных перформансов отличаются индивидуальные игры-«переодевалки»:

Когда я оставалась дома одна, чаще всего объектом моего интереса становился мамин гардероб и мамины туфли. Но дома я довольно редко оставалась одна. Зато в деревне у бабушки на чердаке дома был старый сундук, в котором были разные-разные старые вещи: парчовые платья бабушек, старые рубашки, юбки…(ж., 1987 г. р., Ленинград); …Я ужасно любила наряжаться солдатом-стражником. Для девочки — неприемлемо, и, кажется, мама с папой это не одобряли: все-таки девочка. А я обожала ножи, мечи, в общем, холодное оружие. Так вот, каждый вечер (лет в 5—6—7, когда в садике надо было быть снежинкой) я напяливала трусы на голову, обматывала вокруг шеи пододеяльник или простынь и с палкой от швабры маршировала что есть силы. Я мечтала быть всадником (ж., 1984 г. р., Ленинград). И интимные «переодевалки», и публичные карнавалы используют прием перевоплощения в предписанный и/или желаемый образ. Образ видится как совокупность атрибутов или элементов костюма, специфическая пластика и кинетика, сценарий поведения и регистр речи. Описание символического навыка перевоплощения, обретаемого при участии в коллективных детских карнавалах, и социальных валентностей этой практики — предмет настоящей статьи. Объектом изучения стали новогодние детские карнавалы-«елки» советской и постсоветской эпохи — с 60-х годов XX века до наших дней. Материалом послужили: 

•   результаты глубокого интервьюирования, стимулированного списком вопросов (около двадцати разного объема интервью и воспоминаний, более 30 фотографий)  (Искренне благодарю всех друзей и энаномых, которые согласились ответить на мои вопросы, вспомнить «невспоминаемое», дать фотографии для публикации.);
•  данные сайтов воспоминаний о «советском детстве» (Материалы форума «Новогодние костюмы» на сайте «76-82.ru Энциклопедия нашего детства». URL: http://www.76-82.ru/forum/viewtopic.php?t=l 179 Новогодние костюмы из детства. Сайт «Каролин солнечное настроение». URL: http://karolin. myl.ru/pLbl/ 1-1-0-6)  (фотографии и высказывания с форумов — от более 70 комментаторов);
• детская художественная литература и творчество писателей, описывающих детские карнавалы во «взрослых» книгах.

Советский новогодний ритуал не раз становился предметом внимания антропологов, фольклористов и литературоведов  (См.: Азоньева С.Б. 1) История современной новогодней традиции // Мифология и повседневность. Вып. 2., СПб, 1998; 2) глава VII. История о елке// Адоньева С.Б. Дух народа и другие духи. СПб, 2009. С. 16Я-193; Душечкина Е. В. Русская елка: История, мифологии, литература. СПб, 2002; Николаев 0. Новый год: праздник или ожидание праздника? // Отечествен ные записки. 2003. № 1 URL http://magazines.njss.nj/oz/2003/l/2003_01_20.html; Сальникова А. А. «Блестящий воспитатель»: елочная игрушка как инструмент наделения «советскостью» // Ребенок в истории и культуре. Труды семинара «Культура детства: нормы, ценности, практики». М„ 2010. Вьг. 4. С. 3 70-403; Хромова А. В. 1) Тексты для детей в новогоднем ритуале // Детский сборник. Статьи по детской литературе и антропологии детства. М., 2003. С. 41-51; 2) Письма детей Деду Морозу // Детский сбсрник. Статьи по детской литературе и антропологии детства. М., 2003. С. 99-109.). Ритуальная сущность календарного праздника, пожалуй, неоспорима. Известно, что новогодние «елки»-карнавалы устраивались взрослыми для детей в детских садах, школах, на работах родителей, в домах культуры, театрах или в домашней обстановке. Историю и генезис образов, персонажей и сюжетов «елок» я оставлю за рамками данной статьи, сосредоточившись на ином. Нас будет интересовать актуальный ритуальный опыт, который получили мои современники, переживая елочные празднества. Прежде всего, услышав вопрос о карнавалах, собеседники вспоминают детсадовские новогодние утренники. Посещение детского сада не было обязательным для всех детей в СССР, но работающие родители охотно пользовались развитой системой практически бесплатных дошкольных учреждений (в 1960-е годы детские сады были даже в самых отдаленных деревнях). Таким образом, большинство советских детей начинали свою социализацию в детских садах (младшие группы детских садов до сих пор принимают детей с трех лет) или в яслях (куда принимают младенцев) (Сестра-воспитательница яслей и младших групп детских садов / Под ред. МД. Ковригиной. М., 1970. С. 26.).

Сценарии новогодних утренников обсуждались в профессиональных изданиях для советских воспитателей с момента «разрешения» «празднования новогодних елок в СССР.(Фперина Е.Н. Елна в детском саду // Елка.: сб. ст. о проведении елки (Утверждено Наркомпросом РСФСР). М„ 1936.)  Вовлечение детей в новый календарный обряд было спланированным идеологическим проектом, поэтому централизованно принимались решения о мере спонтанности детского участия в празднике, о характере и смысле производимого в ходе «елок» эмоционального эффекта, роли взрослых ведущих. Создаваемый сценарий был руководством к организации культмассовых мероприятий на всех площадках страны и публиковался в обновляемых год от года сценарных и репертуарных сборниках, одобренных образовательным ведомством (Александрова А. . Елка -зеленаяиголка(новогодняя сказка) // На новогодней елке. Л., 1956 С. 14-28; Карелина М. Хоттабьч на елке // На новогодней елке. Л., 1956. С. 29-45; Гигпиус Н„ Губеровский М, Туритн И. Сказка про волшебный ключ// На новогодней елке. Л„ 1956. С. 46-70; Коваленко В., Сегаль Л. Дед Мороз в звездолете // На новогодней елке. Л., 1956. С. 105-130; Терехин ft, Фогеев 6. Как украли Новый год// С Новым годом: репертуарный сб.М., 1971. С. 169-188.; Ильина К. Все сказки в гости будут к нам // Там же. С. 188-203; Слонова Н. Как Леночка вьлечила Деда Мороза // С Новым годом: репертуарный сб. М„ 1958. С. 11—35; Сар Н.. Роза нов А Дружба: сценарий-руководство для проведения праздника новогодней елки. Алма-Ата. 1950 . и др.) .  В своем каноническом советском виде сценарий «елки» в детских садах почти без изменений сохранился до наших дней. Методисты и музыкальные руководители из доступных источников по известной канве заполняют хронометраж действа. Хотя, по мнению методистов, «воображение дошкольников слабо развито», «елка глубоко волнует и радует ребенка, дает богатый материал для воображения, для полета фантазии, для развития эстетических чувств; объединяет детей в большой коллективной радости, организует их, сплачивает и развивает детскую творческую самодеятельность, в этом ее большой педагогический смысл» (Зацепина М.Б. «Встречаем Новый год». Сайт журнала «Современное дошкольное образование. Теория и практика». URL http://sdojoiirnal.rTj/aiticle/id44)  . Ведущими праздника всегда являются приглашенный артист или один из работников детского сада, исполняющий роль Деда Мороза, и чаще всего девочка из подготовительной группы или выпускница сада в роли Снегурочки, им ассистируют другие взрослые в роли сказочных персонажей, например Зимы, а в старших группах (где психика детей уже закалена опытом театрализации) возможно появление персонажей-антагонистов — Бабы-яги, Бармалея и др. В сценарий обязательно входят исполнение детьми подготовленных заранее номеров (репетиции начинаются за полтора-два месяца): декламации давно потерявших авторство стихов про елку, зиму. Новый год, танцы, песни   (См.: Хромова А. В. Тексты для детей в новогоднем ритуале // Детский сборник. Статьи по детской литературе и антропологии детства. М, 2003. С. 41-51), а также «спонтанные» элементы — активные игры-хороводы вокруг елки и раздача подарков-сюрпризов.

Группы детского сада по мере взросления от младшей к подготовительной осваивают новые образные «навыки и компетенции», обязательные для всех российских детей, изображая зайцев, петрушек, гномов, снежинок и елочек. У меня осталось несколько фотографий: все мальчики одеты зайчиками, все девочки — снежинками. Порядок был такой (Форум «Новогодние костюмы» на сайте «76-82.ru Энциклопедия нашего детства» URL’ http://www.76-82.ru/forum/viewtopic.php?t-l 179).

В садике запомнилось, что девочки должны были быть на утреннике елочками (во как оригинально — не банальные снежинки и зайчики)  (Там же.). В детском саду нас наряжали зайчиками всех поголовно. Потом всех сделали клоунами. На голову такой конусообразный колпак, на ноги шаровары из аляповатой пестрой ткани, на тело — что есть, но поярче (Там же.) . Утренники, как ясно из названия, проходили чаще всего в первой половине дня. Эта приуроченность объясняется методическими разработками педагогов, в соответствии с которыми дети более сосредоточены и управляемы именно в это время. Будучи праздниками для детей, детсадовские мероприятия изначально не предполагали участия в них родителей, но постепенно вовлекали взрослых в подготовку и в само действо (о роли родителей см. ниже). Утреннее время проведения праздников затрудняет родительское присутствие на них. С одной стороны, «нормальные» родители обязаны быть на утренниках как зрители, добровольные помощники воспитателей и фотографы, с другой — должны отпрашиваться с работы, брать отгул или заранее освобождать последние дни года для обрядовых ролей. Детский сад как институт социализации детей требует родительских жертв, «забывая» свое первичное предназначение — института помощи работающим родителям в заботе о детях.

Личная память современников и семейные фото архивы хранят топос детских утренников как специфический автобиографический сюжет. Причина устойчивости воспоминаний о них кроется, с одной стороны, в привычке фотофиксации события и последующего разглядывания и комментирования снимков, с другой — само фотографирование обусловлено высокой значимостью события для его участников. Психологи объясняют такое явление как «детская амнезия» (отсутствие воспоминаний до двух-четырехлетнего возраста), тем, что воспоминания складываются одновременно с нарративной компетенцией ребенка — то есть мы помним то, о чем умеем рассказывать или что можем визуализировать. Важность утренника как начала ритуальной социализации детей конструируется и осознается взрослыми, они же транслируют ценность события детям. Подтверждением успешности ритуала служат фотографии и разговоры, которые и складываются затем в устойчивое «детское» воспоминание-гештальт — «кем я был на утреннике». Однако у моих собеседников были и собственные воспоминания-переживания (часто травмы), которые явно не были внушены родителями, а сохранились в памяти по причине интенсивности впечатления (например, взрослый мужчина помнит о приготовлении костюма Буратино к карнавалу, на котором понравившаяся девочка ожидалась в костюме Мальвины, и остроту разочарования от ее отсутствия, помнятся также неудачные и удачные костюмы).