Загрузка...Что делал Месмер, что делал Брэйд, что делает фокусник на сцене, что делают доктора, полицейские, медиумы и психотерапевты, о чем они говорят? Гипноз — это не что иное, как то, что вы научились делать в предыдущей главе. «Гипноз» — убеждение человека принять то, что вы утверждаете.
Потенциальная глубина абсолютной убежденности и слепой веры человека зависит от того, насколько сильно у него развиты воображение, способность концентрироваться и его собственное желание поверить.
Это не транс. Если транс и наступает, то он лишь результат подчинения внушению. Это не заклинание. Это не форма сна. В той степени, в которой мы уступаем другим людям, мы все являемся «загипнотизированными» в течение каждого дня всей нашей жизни. Мы встречаемся с некоторыми людьми, которые настолько полны энтузиазма, что вдохновляют нас, и мы принимаем их предложение. Мы подчиняемся их внушению, и всякий раз, когда оказываемся рядом с ними, чувствуем на себе их вдохновение. Благодаря кому-то мы начинаем чувствовать себя просто замечательно, и всякий раз, когда находимся рядом с ним, мы на седьмом небе от счастья. Другие люди заставляют нас чувствовать себя неудачниками, и мы не понимаем, почему все время запинаемся, делаем глупые замечания и ведем себя как дураки всякий раз, когда находимся рядом с ними. Подсознательно мы подчинились их внушению.
В повседневной беседе мы легко используем слово «внушение», но в контексте гипноза я использую его как синоним для убежденности — безоговорочная, несгибаемая, бездумная вера.
Воображение. Во время моих концертов я приглашаю пятнадцать или двадцать добровольцев присоединиться ко мне на сцене, быстро определяю, кто из них будет лучшим испытуемым, после чего отправляю остальных на свои места. Затем, шаг за шагом, я делаю все более невероятные внушения: они потеют, они мерзнут, стулья перемещаются, они говорят с другими (невидимыми) людьми на сцене. Очевидно, если бы у этих людей было слишком скудное воображение и они с трудом вспоминали ощущение потения или замерзания, они не были бы способны воспринять мое внушение. Они также не смогли бы вообразить присутствующих на сцене несуществующих там людей.
Способность сконцентрироваться. После многих лет выступлений я могу теперь быстро определить, кто из добровольцев, которых я первыми прошу выйти на сцену, действительно обращает внимание на меня, а кто глядит на аудиторию, волнуется, анализирует ситуацию или блуждает в своих мыслях. Хороший испытуемый, воспринимая мое внушение, сосредоточит все свое внимание на моих словах. Хотя результаты многолетних исследований, изданные в американском Журнале Психиатрии, показали, что тяжелые пациенты психиатрической клиники значительно менее склонны к подчинению чужому внушению, то есть часто практически не могут быть загипнотизированы. Исследователи заключили, что «тревожная озабоченность вполне может помешать должному уровню концентрации, необходимому для того, чтобы испытать гипноз».
Собственное желание. Приблизительно 15 процентов населения плохо поддаются внушению, и я полагаю, что главная причина этого заключается в том, что они просто не желают принимать влияние другого человека на их мысли и поведение.
Не следует считать, что опытный человек не сможет провести внушение даже этим 15 процентам, но это требует хитрости, мастерства, практики и времени. Не склонные к подчинению люди редко становятся хорошими испытуемыми.
Из исходных пятнадцати или двадцати потенциальных испытуемых, которые вышли ко мне на сцену во время концерта, я обычно выбираю приблизительно шесть человек, которые будут превосходно воспринимать внушение. Эти люди будут истекать настоящим потом. Они будут дрожать. Они поверят, что плывут в космическом пространстве, — и они будут наслаждаться этим вечером больше, чем любой другой зритель.
Как сопротивляться гипнозу и массовому внушению
Вот ключ ко всему, что я говорил о мошенниках, судебных гипнотизерах, шарлатанах и Крескине. Самое важное качество, благодаря которому работает внушение, — это доверие, а точнее, вера в чужой авторитет. Как только вы этого добьетесь, все остальное получается легко.
В данном случае доверие чужому опыту и авторитету — это уверенность, переходящая в абсолютную, слепую веру человека в гипнотизера. В основе этого лежит подлинное уважение и подчас трепет, которые внушаемый испытывает по отношению к способностям и силе гипнотизера. Мы видим это доверие по сто раз на дню. Пожилой доктор посещает своего пациента в больнице и узнает, что лекарства и попытки поддержки родственниками не возымели никакого эффекта. Доктор обследует пациента, называет болезнь, берет пациента за руку и заверяет его, что он быстро выздоровеет и уже совсем скоро будет вновь чувствовать себя отлично. Лицо пациента теряет напряженность, и в течение нескольких минут после отъезда доктора пациент, до этого находившийся во власти беспокойства, эмоционального напряжения и стресса, расслабляется в мирном сне.
также было трагической реальностью, а ведь они следовали за ним до конца вплоть до тотального поражения. Во всех подобных случаях внушение лидера, касается ли оно ненависти, национализма, религиозного рвения или чего-либо другого, не подвергается обычному критическому процессу, а принимается без раздумий, потому что это внушение подтверждается мнением других людей.
Если бы вы решили найти по-настоящему опасного человека в нашем обществе, не ищите безумного ученого с пальцем на запале бомбы; это также не подростковый идол, который бросает свою одежду в толпу; не писатель и не философ, который заставил бы нас плутать в лабиринте теорий, побуждая принять анархию, коммунизм или фундаментализм. Вместо этого ищите искусного оратора, того, в кого люди верят, того, кто сумел завоевать их уважение. И когда массы поднимают его и объявляют своим лидером, когда они слепо следуют за ним, вот тогда самое время начинать волноваться.
Самый опасный человек — тот, кто добился уважения и доверия других людей и сам искренне верит в то, что он должен руководить и направлять их.
С 1970 года я начал использовать мои концерты как научно-исследовательскую лабораторию, чтобы проверить свою теорию о том, что гипнотический транс был просто проявлением подчинения внушению, а не предпосылкой к этому. Я брал на себя большой риск перед моими зрителями, поскольку я включал в свои выступления «трансы» в течение приблизительно двадцати лет, и должен признаться в недостатке уверенности на первых порах. В результате поначалу у меня происходило много ошибок, но в конечном счете я научился более тщательно выбирать зрителей для показа, изменять и улучшать методы удержания их внимания, устанавливать доверие с ними при помощи иллюзий и традиционных фокусов. И вскоре под воздействием моего внушения испытуемые замирали в неуклюжих позах, видели то, чего на самом деле не было, подражали известным конферансье, с удивлением обнаруживали, что их руки летают в воздухе, неподвластные их воле. Через два года я усовершенствовал свою способность внушать настолько, что ни выбранный зритель, ни аудитория в целом даже не догадывались о самой возможности внушения — и без малейших проблем выполняли любой трюк, который ранее требовал бы глубокого «транса».