Загрузка...Основным результатом исследований, посвященных изучению имплицитных концепций интеллектуальности, явилось выделение ее структуры («технологической», «когнитивной» и «социальной») и выявление вклада каждого из этих компонентов в общее представление об интеллектуальности. Когнитивные компоненты включают те особенности деятельности субъекта, которые характеризуют его обучаемость, логичность рассуждений, способность к решению задач, внимательность и наблюдательность, уровень образования, эрудицию и т. д.; социальные — общительность, порядочность, доброжелательность, умение выслушать другого и т. д.
В исследовании представлений об умном человеке, проведенном американскими учеными (Sternberg, Conway, Ketron, Bernstein, 1981), были получены данные, свидетельствующие о том, что когнитивный компонент является ведущим в представлениях об интеллектуальной личности. Согласно данным японских ученых (Azuma, Kashiwagi, 1987), на первый план выступает социальный фактор. Анализируя рассмотренные результаты, мы предположили, что здесь имеют место проявления особенностей западной и восточной культур, в частности, рационалистические и индивидуалистические традиции западного общества, с одной стороны, коллективистические традиции и «ненаучный», с позиции западных стандартов (Nisbett, Peng, Choi, Norenzayan, 1981), стиль мышления в странах Востока.
Результаты факторного анализа нашего исследования показали, что социально-этический фактор (честный, порядочный, скромный, доброжелательный, помогает другим) является наиболее важным в представлениях об интеллектуальной личности. Этот результат во многом согласуется с данными, полученными на японской выборке, и расходится с результатами, полученными американскими учеными, обнаружившими ведущую роль когнитивного компонента.
Когнитивный фактор (эрудированный, хорошо образованный, много читает, гибкий ум) в нашем исследовании занял второе место, хотя близок по значению с социальным фактором. По-видимому, это означает, что по своим традициям и стилю мышления, во всяком случае, в том их аспекте, который определяет изученные характеристики прототипов, наша выборка в большей степени отражала черты восточного мышления, чем западного. Заметим, что в нашем обществе интеллектуальность обычно связывается с понятием интеллигентность, традиционно включающим морально-этическую оценку (Марцинковская, 1994).
Интересно, что подобная связь морали и интеллекта обнаруживается и при анализе концепций интеллекта, сформированных в других восточных странах (а также, как уже было сказано, в африканских). Так, в конфуцианской традиции интеллект рассматривается как «способность делать правильный моральный выбор и отстаивать аргументированность этого выбора», а в качестве интеллектуального рассматривается человек, который действует так, как этого требует мораль, т. е. в соответствии с идеей «правильности» (Yang, Sternberg, 1997). Ш. Янг и Р. Стернберг резюмируют, что если в западном мире мораль отделена от интеллекта, то в конфуцианстве существуют теснейшие отношения интеллектуальности и морали.
В словаре В. Даля (Даль, 1978) «интеллектуальный» определяется как «духовный, умственный». При том, что «духовный», по Далю, относится не только к умственным силам, но и к нравственным чувствам. В словаре иностранных слов, составленном в 1979 г., приводится то же значение и в той же последовательности: «духовный, умственный». В словаре С. И. Ожегова (Ожегов, 1983) последовательность иная — «умственный, духовный».
В работе японских ученых, как и в нашем исследовании, был выделен социальный фактор. В связи с этим отметим, что в японском толковом словаре (Большой толковый словарь…, 1976) при определении понятий «разумный», «умный» используется концепт справедливости, а в японо-английском словаре (New Japanese-English Character Dictionary, 1990) включен иероглиф, обозначающий «тактичность», т. е., как и у нас, трактовка этого понятия включает нравственный аспект.
Иная трактовка этого понятия представлена в английских словарях (См., например: Cambridge International Dictionary of English, Oxford University Dictionary, 1981.). Там интеллектуальность определяется как сила, способность к рассуждению, которая противопоставляется чувству.
Как было сказано выше, особый интерес представляет оценка динамики представлений об умном человеке в России за период с начала 1990-х годов по настоящее время. В это время происходило существенное изменение ценностных ориентаций (Журавлев, 1997).
Для исследования имплицитных представлений об умном человеке использовался тот же лист характеристик, что и в исследовании, проведенном в 1990-х годах. Общая выборка испытуемых составила 300 человек.
В отличие от данных исследования 1990-х годов, где на первом месте был социально-этический фактор, в данном исследовании высшее ранговое место получил фактор культуры мышления. Дескрипторы интеллектуальной личности, попавшие в этот фактор (эрудированный, хорошо образованный, интеллектуальный, логичный, обладающий хорошим математическим мышлением, быстро мыслящий, мастер своего дела, знающий себя, имеющий хорошую память, умеющий пользоваться своими знаниями, умеющий вести дискуссию, много читающий) относятся к когнитивному компоненту интеллекта. Социально-этический фактор переместился на второе место. На третьем месте оказался фактор социальной компетентности, который в предыдущем исследовании занимал 4-е место. Таким образом, в исследовании 2005 г. было зафиксировано изменение структуры представлений об интеллектуальности в сторону усиления когнитивного компонента.
Исследование, проведенное в 2005 г., показало, что имплицитные концепции интеллектуальности претерпевают «вестернизацию»: когнитивный фактор занимает первое место; социальный, уходит на второе место. Наряду с изменением в структуре представлений выявлены также их стабильные характеристики: обнаруживается устойчивость двух основных факторов — когнитивного и социального. Оба эти фактора были выделены в исследованиях 1994 и 2005 гг., хотя и при существенном различии в их соотношении. Таким образом, полученные данные показывают, что изменения, происходящие в российском обществе и в российском менталитете, отражаются в модификации обыденных концепций интеллектуальности. Однако в то же время последние имеют и устойчивые характеристики.
Идея о постоянных и изменчивых компонентах социальных представлений не нова. Так, в конце XIX в. ее в четкой форме высказывал Г. Лебон. «Изучая верования и мнения какого-нибудь народа, -писал он,-мы наталкиваемся в глубине на очень стойкое основание, на которое наслаиваются мнения, столь же подвижные, как и песок, покрывающий какую-нибудь скалу» (Лебон, 1998, с. 209-210).
Изменчивые и устойчивые характеристики, по-видимому, могут быть связаны с наличием у социальных представлений наряду с подверженной модификациям «периферии» постоянного «ядра». «Центральная система», или «ядро», представлений, как считают авторы, определяется историческими, социологическими и идеологическими условиями. «Ядро» представлений стабильно, когерентно, согласовано и связано с коллективной памятью и системой ценностей. В работах Д. К. Абрика (Abric, 1993) особо подчеркивается роль ценностей в образовании центрального ядра представлений. «Периферия», напротив, более сензитивна и определяется ближайшим контекстом.
Следует подчеркнуть, что в факторы культуры мышления, социально-этической и социальной компетентности в исследовании 1990-х годов и в исследовании 2004 г. как у взрослых респондентов, так и у школьников входят одни и те же дескрипторы интеллектуальной личности. Такое постоянство дескрипторов, выделяющихся в составе этих факторов, позволяет предположить, что факторы культуры мышления, социально-этический и социальной компетентности образуют устойчивые характеристики социальных представлений об интеллектуальной личности, которые могут быть сопоставлены с «ядром» представлений. Другие же менее устойчивые факторы могут быть сопоставлены с «периферийным» слоем представлений: если в 1990-х годах выделялись факторы самоорганизации и опытности, то в 2004 г. — факторы уравновешенности и целеустремленности. Таким образом, результаты наших исследований выявили динамику в социальных представлениях об интеллектуальности.
Выводы
Культура может быть представлена как «поток», «динамическая среда»; ее содержание постоянно модифицируется. Оценка динамики представлений об умном человеке в России путем сравнения результатов, полученных в начале 1990-х годов и примерно через 10 лет, в 2005 г., показала, что они изменились. Обнаружено, что имплицитные концепции интеллектуальности претерпевают «вестернизацию»: сдвиг от социального в сторону когнитивного фактора, который занимает теперь первое место. Однако несмотря на «вестернизацию», связанную, по-видимому, с кардинальными социально-экономическими изменениями в обществе, и в исследовании 2005 г. продолжает выявляться социально-этический фактор, который не обнаруживается в американской выборке. Предполагается, что наличие этого фактора обусловлено такими характеристиками культуры России, которые не могут быть утрачены.
Литература
- АбульхановаК.А. Российский менталитет: кросс-культурный и типологический подходы // Российский менталитет: вопросы психологической теории и практики. М., 1997. С. 7-37.
- Александрова Н.Л. Имплицитные концепции интеллекта в России: стабильность и динамика // Тенденции развития современной психологической науки. Ч. 1 / Под ред. А.Л. Журавлев, В.А. Кольцовой. М., 2007. С. 333-335.
- Большой толковый словарь японского языка / Под ред. Курасима Маскаи. Сегакуан, 1976.
- Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. М., 1978. Журавлев А. Л. Социально-психологическая динамика в условиях экономических изменений в обществе Т. 2 / Под ред. А. В. Брушлинского, В. А. Бодрова. М., 1997. С. 123-129.
- Лебон Г. Психология толп // Лебон Г. Психология толп. Тард Г. Мнение и толпа. М., 1998. С. 15-254.
- Марцинковская Т.Д. Русская ментальность и ее отражение в науках о человеке. М., 1994.
- Московичи С. Социальное представление: исторический взгляд // Психологический журнал. 1995. Т. 16. № 1. С. 3-18.
- Ожегов С. И. Словарь русского языка / Под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1983. Смирнова (Александрова) Н. Л. Образ умного человека: российское исследование // Российский менталитет: Вопросы психологической теории и практики. М., 1997. С. 112-130.
- AbricJ.-C. Central system, peripheral system: their functions and roles in the dynamic of social representations // Papers on Social Representations. 1993. V. 2. P. 75-78.
- Azuma H., Kashiwagi K. Descriptors for an intelligent person: A Japanese study // Japanese Psychological Research. 1987. V. 29. P. 17-26. Cambridge international dictionary of English. Cambridge, 1995.
- NisbettR. E., PengK., Choi I., NorenzayanA. Culture and systems of thought. Holistic versus analytic cognition // Psychological Review. 2001. V. 108. P. 291-310.
- Oxford Universal Dictionary. Oxford, 1981.
- Raudsepp M. Why is it so difficult to understand the theory of social representations? // Culture and Psychology. 2005. V. 11. P. 455-468.
- Raty H., Snellman L. Does gender make any difference? Common-sense conceptions of intelligence // Social behavior and personality. 1992. V. 20 (1). P. 23-34.
- Sternberg R., Conway B., Ketron J., Bernstein M. People’s conceptions of intelligence // Journal of Personality and Social Psychology. 1981. V. 41. P. 37-55.
- Yang Sh., Sternberg R. J. Conceptions of intelligence in ancient Chinese philosophy // Journal of Theoretical and Philosophical Psychology. 1997. V. 17. P. 101-119.