Разработка опросника самоорганизации деятельности (ОСД)

В статье представлен опыт создания диагностического инструмента для изучения особенностей самоорганизации деятельности и отдельных аспектов структурирования человеком своего времени. Подробно методически описан подход к адаптации зарубежного аналога опросника и созданию на его основе нового опросника, приведены данные о его валидности и надежности, даны подробные описания шкал опросника. Использование опросника самоорганизации деятельности (ОСД) приемлемо для изучения особенностей саморегуляции.

Ключевые слова: самоорганизация, саморегуляция, структура психологического времени, диагностика.

В последнее время вопросы самоорганизации активно встают перед человеком в процессе его личной и профессиональной самореализации, а также в контексте эффективного управления собственным временем. Действительно, стратегия и тактика обращения со временем своей жизни, способ его использования как в текущей ситуации, так и в масштабах целой жизни являются важными составляющими жизнедеятельности современного человека и показателями его личной эффективности.

В рамках данной статьи мы будем рассматривать самоорганизацию деятельности как структурирование личного времени, тактическое планирование и стратегическое целеполагание. За пределами данной статьи останется изучение самоорганизации в контексте психической саморегуляции и профессионального самоопределения.

Целью статьи является описание опыта разработки Опросника самоорганизации деятельности (ОСД), который представляет собой попытку формализовать и измерить параметры, влияющие на эффективность самоорганизации деятельности личности. Практическое использование подобного инструмента психодиагностики позволит точнее дифференцировать феномен структурирования времени личности и определить оптимальные пути повышения степени самоорганизации деятельности. Кроме того, в процессе разработки ОСД были использованы относительно новые методы статистического анализа данных (например конфирматорный факторный анализ), что может представлять отдельный интерес с методической точки зрения.

Первоначально в поисках операционализации самоорганизации деятельности мы обратились к опыту австралийских психологов Н. Физера  (Н. Физер более известен как автор теории «ожидаемой ценности», или в другом переводе — модели «ожидание — инструментальность — ценность») (Feather, 1962).) и М. Бонда (Bond, Feather, 1988; Feather, Bond, 1983,1994), которые ввели в научное обращение конструкт «структура времени» (timestructure). При этом авторы имели в виду не физические концепции структуры времени, а его психологические корреляты, т.е. особенности восприятия и использования времени в рамках человеческой жизни, связывая их с общим уровнем удовлетворенности жизнью, уровнем субъективного благополучия, уровнем депрессии и психического здоровья.

Под структурой времени Н. Физером и М. Бондом понималась степень, в которой индивиды воспринимают использование своего времени как структурированное и целенаправленное. Для операционализации этого понятия они создали Опросник структуры времени (Time Structure Questionnaire — TSQ). На наш взгляд, авторы делали акцент не на структуре времени, а на процессе его структурирования, поэтому в дальнейшем мы будем использовать словосочетание «структурирование времени».

Авторы оригинального опросника TSQ, используя эксплораторный факторный анализ с помощью варимакс-вращения методом главных компонент, выделили шесть факторов, объясняющих 42,8 % дисперсии. Впоследствии шестой фактор, как не поддающийся интерпретации, был исключен из анализа, тем самым понизив процент объясняемой дисперсии на 1,5 %. В итоге в TSQ осталось пять факторов, объясняющих 41,3 % дисперсии: «Чувство цели» (Sense of Purpose) — 25,2 %, «Структурирование повседневности» (Structured Routine) — 5,8 %, «Ориентация на настоящее» (Present Orientation) — 4,5 %, «Эффективная самоорганизация» (Effective Organization) — 3,7 %, «Настойчивость» (Persistence) — 2,1 %.

Фактор «Чувство цели» отражал способность субъекта сконцентрироваться на цели; фактор «Структурирование повседневности» — степень включенности субъекта в планирование, наличие режима в деятельности; фактор «Ориентация на настоящее» — склонность субъекта фокусироваться на настоящем вместо того, чтобы думать об упущенных возможностях; фактор «Эффективная самоорганизация» — отношение субъекта к организации своего времени и пространства; наконец, фактор «Настойчивость» отражал упорство и стремление к доведению начатой деятельности до конца. Авторами приведены данные, подтверждающие надежность и валидность TSQ.

С целью изучения феномена самоорганизации деятельности как эффективного управления временем своей жизни мы решили смоделировать аналогичный опросник для использования его на русскоязычной выборке, осуществив ряд процедур по его стандартизации (Бодалев, Столин, 2003).

Начальный этап работы над адаптацией Опросника структуры времени

Первоначально нами был осуществлен прямой перевод с английского на русский язык оригинального варианта TSQ, состоящего из 26 пунктов. Также нами под контролем профессионального переводчика был сделан обратный перевод с русского на английский язык для проверки однозначности перевода текста опросника. Как можно увидеть из оригинального текста, авторы TSQ использовали вопросную форму формулировки пунктов. Нам представлялось возможным для удобства представления текста опросника для русскоязычной аудитории изменить вопросную форму на утвердительные суждения, формулирующие различные способы отношения ко времени своей жизни и деятельности.

Для адаптации TSQ на русскоязычной выборке к каждой группе пунктов, входящей в один из пяти факторов, были добавлены по десять сформулированных нами суждений, описывающих заявленные в названии факторов конструкты. Таким образом, к двадцати переведенным пунктам (из общего количества — 26 пунктов — шесть пунктов, включенных авторами в состав TSQ, но не входящих ни в один интерпретируемый фактор, нами не рассматривались) добавились еще 50 сформулированных нами пунктов. Опросник структурирования времени (ОСВ) в полной форме состоял из 70 пунктов и был предназначен Для первичного предъявления и выяснения того, насколько пункты «сработают» на русскоязычной выборке (полный вариант опросника приведен в Приложении 1).

Использовалась интервальная шкала с семью градациями. Инструкция для этого опросника была следующая: «Вам предлагается ряд утверждений, касающихся различных сторон Вашей жизни и способов обращения со временем. Обведите на шкале ту цифру, которая в наибольшей мере отражает Вашу точку зрения (1 — полное несогласие, 7 — полное согласие с данным утверждением, 4 — середина шкалы, остальные цифры — промежуточные значения)».

Дополнительными методиками, включенными в батарею для обоснования конструктной валидности факторов ОСВ, являлись опросник «Стиль саморегуляции поведения — ССП» («ССП-98») В.И. Моросановой (Моросанова, Коноз, 2000), Тест смысложизненных ориентаций (СЖО) Д.А. Леонтьева (Леонтьев, 1992), опросник «Локализация контроля» (ЛК) в адаптации Е.Г. Ксенофонтовой (Ксенофонтова, 1999), методика «Тип А поведения» в адаптации А.Б. Леоновой (Леонова и др., 1987, 2005), опросник «Самооценка организованности» Е.П. Ильина (Ильин, 2002), шкала «Компетентность во времени» CAT (Гозман, Кроз, 1987), опросник «Волевой самоконтроль» (ВСК) (Психодиагностические материалы, 1999).

Выборка валидизации русскоязычной версии ОСВ, состоящей из 70 пунктов, составила 150 человек, из них 115 женщин и 35 мужчин, средний возраст — 24,5 года. Большинство респондентов (70 человек, средний возраст — 20,5 лет) являлись студентами начальных и средних курсов дневных и вечерних форм обучения. Другие респонденты (80 человек, средний возраст — 36,5 лет) были представлены людьми, работающими полный рабочий день по техническим, естественным и гуманитарным специальностям.

Эксплораторный факторный анализ

Первоначально данные из первичного общего списка утверждений были обработаны с помощью эксплораторного факторного анализа (ЭФА) (SPSS 10.0 for Windows), который позволил исследовать и выделить факторную структуру ОСВ. Как уже отмечалось, авторами оригинального опросника для выделения пяти факторов было использовано варимакс-вращение, при этом процент объясняемой дисперсии составлял 41,3 % (а вместе с не поддающимся интерпретации шестым фактором — 42,8 %).

На наш взгляд, конструкты, описывающие факторы TSQ, достаточно близки, поэтому мы решили воспользоваться приемом косоугольного вращения облимин с использованием метода главных компонент, которое позволяет учесть не только расположение факторов, но и эффект их взаимодействия.

На первом этапе ЭФА объясняемая дисперсия составила 42,6 %. По «критерию следа» нами было выделено семь факторов с объясняемыми долями дисперсии — 17,4, 7,09, 5,03, 3,50, 3,46, 3,23 и 2,95 % соответственно. После отсеивания пунктов с низкими факторными нагрузками остался 41 пункт с высокими факторными нагрузками, которые в дальнейшем подверглись вторичной процедуре факторизации.

Второй этап ЭФА, проведенного на 41 пункте ОСВ, показал более высокий процент описываемой дисперсии — 53,6 %. По «критерию следа» было также выделено семь факторов, причем на первый фактор приходится 20,7 % объясняемой дисперсии, на второй — 8,71 %, на третий — 7,03 %, на четвертый — 4,97 %, на пятый — 4,48 %, на шестой — 4,1 %, на седьмой — 3,58 %.

На данном этапе значимые факторные нагрузки получили только 30 пунктов. ЭФА нами использовался как метод классификации, и поэтому критерием отбора выступало не только абсолютное значение нагрузки, но также и факт стабильного «попадания» пункта четко в один фактор. В целом факторная структура, полученная на предыдущем этапе факторизации, сохранилась, за исключением перемещений некоторых пунктов из одного фактора в другой, в отдельных случаях -с переменой знака.

Условные названия факторов приведены ниже.

1. Фактор 1. Планомерность в деятельности (четыре пункта: 56, 67, 19, 27).
2. Фактор 2. Сомнения и тревога о будущем (три пункта: 7, 57, 68).
3. Фактор 3. Целенаправленность (шесть пунктов: 33, 41, 46, 44, 18, 58(—)).
4. Фактор 4. Самоорганизация (четыре пункта: 64, 51, 43, 52(-)).
5. Фактор 5. Постоянство и настойчивость (пять пунктов: 13, 25, 8,48,60).
6. Фактор 6. Фиксация на структурировании деятельности (пять пунктов: 15(—), 17(—), 39(-), 31(—), 37(—)).
7. Фактор 7. Ориентация на настоящее (три пункта: 24, 29, 3).

Из 20 пунктов оригинальной версии опросника, взятых нами в рассмотрение, в полученный вариант вошли только семь оригинальных пунктов, которые распределились следующим образом:

• два «старых» пункта из второго оригинального фактора «Структурирование повседневности» вошли в первый новый фактор, названный нами «Планомерность в деятельности»;
• два «старых» пункта из третьего оригинального фактора «Ориентация на настоящее» вошли во второй новый фактор, названный нами «Сомнения и тревога о будущем»;
• три «старых» пункта (два — из оригинального четвертого фактора «Эффективная самоорганизация», один — из оригинального пятого фактора «Настойчивость») вошли в пятый новый фактор, названный нами «Постоянство и настойчивость».

Как видно из приведенного описания, три из семи полученных новых факторов содержательно частично совпадают с факторами, предложенными авторами оригинального опросника TSQ.

В результате адаптации методики нами были получены четыре новых фактора, образованных из дополнительных пунктов: «Целенаправленность», «Самоорганизация», «Фиксация на структурировании деятельности», «Ориентация на настоящее». Как видно из названия этих факторов, большинство из них созвучны или совпадают с названием шкал оригинальной версии, но образованы они новыми пунктами, добавленными нами в ходе первого этапа работы. Для подтверждения устойчивости факторной структуры был проведен третий этап ЭФА, заключавшийся в факторизации оставшихся 30 пунктов. На этом этапе процент объясняемой дисперсии оказался еще выше — 58,6 %, при этом на первый фактор приходится 18,40 % объясняемой дисперсии, на второй — 10,40 %, на третий — 8,45 %, на четвертый -6,27 %, на пятый — 5,61 %, на шестой — 4,96 %, на седьмой — 4,47 %.

Факторная структура на этом этапе обработки данных полностью сопоставима с факторной структурой, полученной на втором этапе факторизации. Исключение составляет только третий пункт («Мне часто говорят, что я “делю шкуру неубитого медведя”»), который на втором этапе факторизации входил с отрицательным знаком в седьмой фактор — «Ориентация на настоящее». На третьем этапе факторизации этот пункт вошел в четвертый фактор — «Самоорганизация».

Конфирматорный факторный анализ

Во второй части факторизации данных проводился конфирматорный факторный анализ (КФА) (с помощью EQS 6.0 for Windows), позволяющий изучить и подтвердить полученную факторную структуру.

На первом этапе КФА была сделана попытка проверить пятифакторную структуру, предлагаемую авторами оригинального опросника; причем в анализе мы учитывали полную версию русскоязычного варианта из 70 пунктов.

Отметим, что качество модели при использовании КФА отражается в критических значениях следующих показателей: chi-square / degree of freedom > 2; CFI>0,95; RMSEA<0,05 (Chi-square / degree of freedom — критерий хи-квадрат / число степеней свободы; CFI — Comparative Fit Index — показатель сравнительного соответствия; RMSEA -Root Mean Square Error of Approximation — среднеквадратическая ошибка оценки.). Чем ближе показатели модели к данным критическим показателям, тем «лучше» модель.

Результаты первого этапа КФА:

• chi-square / degree of freedom = 4333/2330 ≈ 1,86;
• CFI=0,488;
• RMSEA=0,076.

«Неработающие пункты» с незначимыми факторными нагрузками: 4, 15, 34, 52, 62, 69 (см. Приложение 1).

Как видно из результатов первого этапа КФА, предложенная авторами оригинального опросника пятифакторная модель в расширенной версии (из 70 пунктов) на русскоязычной выборке не работает.

На втором этапе КФА мы проверяли качество модели полной версии опросника при семифакторной структуре, с разбиением на факторы, полученные при ЭФА.

Результаты второго этапа КФА:

• chi-square / degree of freedom = 3448/1924 ~ 1,79;
• CF1=0,572;
• RMSEA=0,073.

«Неработающие пункты» с незначимыми факторными нагрузками: 4, 30 (см. Приложение 1).

Как видно из результатов второго этапа КФА, предложенная нами семифакторная модель опросника немного лучше пятифакторной модели, но тем не менее показатели не очень высокие.

На третьем этапе КФА мы проверяли семифакторную структуру 30-пунктового опросника, где включенные 30 пунктов имели высокие факторные нагрузки по результатам ЭФА.

Результаты третьего этапа КФА:

• chi-square / degree of freedom = 1725/435 ≈ 3,96;
• CFI=0,828;
• RMSEA=0,063.

«Неработающие пункты» с незначимыми факторными нагрузками: 3, 7, 18, 33, 41, 44, 46, 52, 57, 58, 68. При более детальном анализе из пунктов с незначимыми факторными нагрузками были выделены пункты, у которых факторные нагрузки были гораздо ниже всех остальных. Это оказались пункты 3, 7, 52, 57, 68 (см. Приложение 1), которые были исключены из дальнейшего анализа. При этом пункты 7, 57, 68 составляли второй фактор. Таким образом, после третьего этапа КФА факторная структура опросника сократилась на один фактор.

На четвертом этапе КФА проверялась уже шестифакторная структура 25-пунктового опросника (в котором из 30 пунктов были исключены пять пунктов с наиболее низкими факторными нагрузками).

Результаты четвертого этапа КФА:

• chi-square / degree of freedom = 1336/300 ≈ 4,45;
• CFI=0,892;
• RMSEA=0,054.

«Неработающих пунктов» с незначимыми факторными нагрузками после этого этапа КФА не отмечено. Как видно из приведенного выше описания четырех этапов КФА, с каждым этапом улучшались показатели, т.е. повышалось качество модели.

На следующем этапе КФА планируется улучшение полученной модели шестифакторного опросника из 25 пунктов, для чего необходимо производить учет ковариационной связи между отдельными факторами опросника, однако это сугубо специальная процедура, которая остается за рамками данной работы.

После обработки полной версии русскоязычного опросника методами ЭФА и КФА была получена структура, отраженная в табл. 1 (название пунктов см. в Приложении 1).

Из 20 пунктов оригинального опросника в новую полученную структуру вошли только пять «старых» пунктов: пункты 56 и 27 вошли в первый фактор — «Планомерность» (из второго оригинального фактора — «Структурирование повседневности»); пункты 8(-) и 48(—) вошли в четвертый фактор — «Настойчивость» (из четвертого оригинального фактора — «Эффективная самоорганизация»); пункт 13 также вошел в четвертый фактор (из пятого оригинального фактора — «Настойчивость»).

Таблица 1

Таким образом, из полученных шести новых факторов — шкал опросника — только две шкалы — «Планомерность» и «Настойчивость» -включают «старые» пункты из оригинального опросника TSQ. Образованные добавленными пунктами в ходе адаптации опросника на русскоязычной выборке являются шкалы «Целеустремленность», «Самоорганизация», «Фиксация» и «Ориентация на настоящее». Хотя конструкты, лежащие в основе этих шкал, обсуждались и включались в основу оригинального опросника, образованы они из составленных нами пунктов, а не из переведенных пунктов оригинального опросника TSQ. Окончательная факторная структура объясняет 60,6 % дисперсии.

При проверочном использовании ЭФА для вращения шести факторов, образованных 25 пунктами (текст опросника см. в Приложении 2), отобранными при КФА, факторная структура опросника полностью подтвердилась, за исключением изменения веса и вклада факторов в общий процент объясняемой дисперсии и местоположения факторов (табл. 2). На этом этапе ЭФА было применено варимакс-вращение методом главных компонент, поскольку гипотезы о связи факторов уже были проверены в КФА.

Таблица 2

Перечисленное выше распределение пунктов является ключом для подсчета баллов по каждой из шкал опросника. «Обратные» пункты отмечены минусом в скобках и требуют соответствующего подсчета (см. Приложение 3).

• Шкала «Планомерность» измеряет степень вовлеченности субъекта в тактическое ежедневное планирование по определенным принципам.
• Шкала «Целеустремленность» измеряет способность субъекта сконцентрироваться на цели.
• Шкала «Настойчивость» измеряет склонность субъекта к приложению волевых усилий для завершения начатого дела и упорядочения активности.
• Шкала «Фиксация» измеряет склонность субъекта к фиксации на заранее запланированной структуре организации событий во времени, его привязанность к четкому расписанию, ригидность в отношении планирования.
• Шкала «Самоорганизация» измеряет склонность субъекта к использованию внешних средств организации деятельности.
• Шкала «Ориентация на настоящее» измеряет временную ориентацию на настоящее.

Высокий общий суммарный балл характеризует человека, которому свойственно видеть и ставить цели, планировать свою деятельность, в том числе с помощью внешних средств, и, проявляя волевые качества и настойчивость, идти к ее достижению, что иногда может приводить к негибкости и «зацикленности» на структурированности и организованности.

Низкий общий суммарный балл характеризует человека, для которого будущее достаточно туманно, ему не свойственно планировать свою ежедневную активность и прилагать волевые усилия для завершения начатых дел. В то же время это позволяет ему достаточно быстро перестраиваться на новую деятельность, не «застревая» на структурированности и на текущих ощущениях.

Как видно из сделанного выше описания, полученные факторы содержательно отражают скорее степень самоорганизации деятельности, чем структурирования использования времени. На наш взгляд, это не противоречит изначальной идее авторов TSQ относительно главенствующих ролей целенаправленности и структурированности использования времени, однако в русскоязычном варианте эти конструкты оказались включенными в более широкий контекст самоорганизации и саморегуляции деятельности. Таким образом, мы считаем правильным называть полученный опросник из 25 пунктов Опросником самоорганизации деятельности (ОСД).

Данный опросник отражает степень самоорганизации и саморегуляции деятельности посредством структурирования личного времени, построения планов, целеполагания. Опросник также описывает степень сформированности способностей к тактическому планированию и стратегическому целеполаганию.

Проверка надежности и валидности ОСД

Следующим этапом работы с опросником являлась проверка его психометрических показателей.

Для проверки однородности выборки был посчитан коэффициент альфа Кронбаха для более известного и надежного опросника -СЖО (точнее, для его суммарной шкалы «Осмысленность жизни»), измеряющий осмысленность жизни — конструкт, релевантный, на наш взгляд, стратегиям структурирования использования времени и самоорганизации деятельности. Коэффициент альфа оказался равен 0,89, что дает нам основания считать выборку, на которой адаптировался ОСД, однородной и пригодной для проверки надежности, валидности опросника и для выработки нормативных показателей.

Надежность методики

В табл. 3 представлена информация об одномоментной надежности (внутренней согласованности) каждой шкалы ОСД, рассчитанной с помощью коэффициента альфа Кронбаха, и ретестовой надежности, определенной методом ранговой корреляции Спирмена. Ретестовый замер был произведен через шесть месяцев после первоначального замера.

Таблица 3

Примечание. Факторы ОСД: F1 — Планомерность; F2 — Целеустремленность; F3 — Настойчивость; F4 — Фиксация; F5 — Самоорганизация, F6 — Ориентация на настоящее; все показатели значимы на уровне p≤0,05.

Как видно из табл. 3, показатели одномоментной и ретестовой надежности достаточно высоки, что свидетельствует об общей надежности ОСД.

Анализ показал высокую консистентность шкал опросника, которая вычислялась посредством определения коэффициента корреляции отдельных пунктов с суммарным баллом по шкале (табл. 4).

Таблица 4

Примечание. Все показатели значимы на уровне p≤0,01.

Можно отметить, что были получены высокие значения консистентности пунктов опросника, равные по модулю от 0,565 до 0,881, что свидетельствует о высокой консистентности шкал ОСД.

В целом можно говорить, что Опросник самоорганизации деятельности, как методическое средство, надежен.

Валидность методики

На выборке из 150 человек отмечены хотя и невысокие, но значимые корреляции (p≤0,05) (по Пирсону) с возрастом таких шкал ОСД, как «Планомерность» (0,29), «Целеустремленность» (-0,22), «Настойчивость» (0,20). Полученные связи этих шкал с возрастом вполне закономерны, т.к. одновременно со взрослением может наблюдаться накопление навыков планирования и настойчивости в выполнении запланированного, а также естественным образом сокращается ожидаемое будущее как субъективное пространство для постановки новых целей. С уровнем образования отмечена только корреляция со шкалой «Настойчивость» (0,21), что также вполне закономерно: с повышением образовательного уровня может наблюдаться возрастание уровня развития волевых качеств.

С полом значимых корреляций не обнаружено, однако использование t-критерия показало, что у женщин несколько ниже результаты по шкале «Планомерность» (p≤0,05), что перекликается с рядом гендерных исследований, отмечающих присущую мужчинам склонность к поступательному планированию своей деятельности. Заметим, однако, что в психологической литературе существуют и противоположные исследовательские выводы. Приведенные выше описания связей шкал ОСД с анкетными данными респондентов свидетельствуют в пользу внешней валидности ОСД.

На выборке стандартизации из 105 человек (заполнивших всю батарею методик), включающей и студентов, и взрослых работающих людей, были исследованы корреляционные связи с методиками, проводившимися одновременно с заполнением полной версии ОСВ: опросники «ССП-98», «Самооценка организованности», «Тип А поведения», «Волевой самоконтроль», «Локализация контроля».

Были обнаружены многочисленные значимые (p≤0,01) корреляции шкал ОСД со шкалами «ССП-98». Шкала ОСД «Планомерность» имеет высокие корреляции со шкалами опросника «ССП-98» «Планирование» (0,79), «Моделирование» (0,71) и общим уровнем саморегуляции (0,78). Шкала ОСД «Целеустремленность» также коррелирует со шкалами «Планирование» (0,68), «Моделирование» (0,66) и общим уровнем саморегуляции (0,76), т.е. при повышении способностей к тактическому планированию и целеполаганию повышается способность человека осознанно ставить цели, планировать свою деятельность, моделировать значимые условия и средства ее достижения и в целом осуществлять осознанную саморегуляцию произвольной активности. Найденные нами корреляционные связи достаточно осмысленны, и на уровне сопоставления конструктов, заложенных в этих шкалах, лишь подтверждают их сходство.

Кроме перечисленных выше связей были обнаружены и другие значимые (p≤0,01) корреляции между шкалами ОСД «Настойчивость» (0,69) и «Самоорганизация» (0,73) и шкалой «ССП-98» «Программирование», а также высокая отрицательная связь между шкалой ОСД «Фиксация» и шкалой «ССП-98» «Гибкость» (—0,75). Вполне логично, что с повышением способности волевыми усилиями структурировать деятельность, самоорганизовываться и завершать начатое повышается качество осознанного программирования человеком своих действий. Достаточно показательной для подтверждения конструктной валидности ОСД является обратная связь между шкалой ОСД «Фиксация на структурировании деятельности», т.е. некоторой ригидности в отношении перестраивания планов, и регуляторной гибкости (шкала «Гибкость» «ССП-98»), позволяющей быстро перестраивать систему саморегуляции в зависимости от изменения внутренних или внешних условий. В целом обнаруженные связи между ОСД и «ССП-98» говорят в пользу конструктной валидности ОСД.

Были обнаружены значимые (p≤0,05) корреляции между шкалами ОСД «Планомерность» (разброс показателей корреляций 0,18—0,27), «Целеустремленность» (0,41-0,63), «Самоорганизация» (0,20-0,30), «Настойчивость»(0,27-0,47) и общим суммарным показателем (0,36-0,50) со всеми субшкалами СЖО и общим показателем осмысленности жизни. Это свидетельствует о том, что с повышением осмысленности и осознанности деятельности повышается осмысленность жизни. Эти же шкалы значимо (p≤0,05) коррелируют со шкалами опросника ВСК «Настойчивость» (разброс показателей корреляций 0,42-0,61), «Самообладание» (0,30-0,48)) и его суммарным показателем (0,39—0,57), т.е. с повышением осознанности деятельности повышается ее осмысленность и способность проявить волевые усилия. Достаточно высокие корреляции между шкалой «Настойчивость» ОСД и шкалой «Настойчивость» ВСК свидетельствуют в пользу конструктной валидности данной шкалы ОСД и всего опросника в целом.

Помимо этого обнаружены значимые (p≤0,05) корреляции между показателем самоорганизованности по опроснику «Самооценка организованности» со шкалами ОСД «Планомерность» (0,52), «Самоорганизация» (0,38), «Настойчивость» (0,44), «Фиксация» (0,37) и суммарным показателем (0,57), что также свидетельствует в пользу конструктной валидности ОСД.

Обнаружены значимые (p≤0,05) корреляции поведения типа А со шкалами «Целеустремленность» (0,25) и «Фиксация» (0,25), т.е. с повышением целеустремленности и при фиксации на структуре повышается склонность к поведению типа Айк сопутствующим поведенческим проявлениям (суетливость, нервозность, рискованность).

Шкала CAT «Компетентность во времени» значимо (p≤0,05) положительно коррелирует со шкалами ОСД «Целеустремленность» (0,19), «Настойчивость» (0,28), «Ориентация на настоящее» (0,28) и отрицательно — со шкалой «Фиксация» (—0,31). Относительно положительных корреляций можно сделать вполне правомерные умозаключения, что с повышением целеустремленности, настойчивости в достижении поставленных целей и ориентацией на переживание настоящего момента повышается компетентность во времени, позволяющая интегрировать представления о прошлом и будущем с пользой для настоящего. Столь же правомерно утверждение, что фиксация на структуре не позволяет выйти за границы этой структуры, и ни о какой интеграции речь идти не может, т.е. с повышением «зацикленности» на структуре, ригидности при смене планов понижается компетентность во времени.

Общая интернальность (опросник ЛК, шкала общей интернальности) значимо (p≤0,05) коррелирует со шкалами ОСД «Целеустремленность» (0,22), «Самоорганизация» (0,31), «Настойчивость» (0,25) и с его суммарным показателем (0,27), т.е. с повышением целеустремленности, настойчивости в достижении поставленных средств и самоорганизации посредством вспомогательных средств повышается склонность видеть в себе источники своих успехов и неудач. Это вполне закономерно, т.к. если человек знает, чего он хочет, как и с помощью чего этого добиться, и делает все возможное для реализации этого, то у него будет повышаться чувство «авторства» своей жизни.

Как видно из приведенного выше описания многочисленных связей шкал ОСД со шкалами и суммарными показателями различных методик, описывающих сходные конструкты, можно говорить о конструктной валидности ОСД. В дополнение к сказанному можно привести данные корреляционного исследования, которое проводилось в мае 2004 г. на Второй всероссийской конференции по экзистенциальной психологии на представителях сообщества экзистенциальных психологов в количестве 40 человек. Кроме ОСД, в методической батарее были использованы также методики «Ценностный спектр» (ЦС), СЖО, опросник Д. Леонтьева и Д. Сапронова «Стремление к изменениям» (Сапронов, 2007), опросник С. Мадци в адаптации Е.И. Рассказовой «Жизнестойкость», опросник «Толерантность к неопределенности» Д. Маклейна в адаптации Е.Г. Луковицкой (Луковицкая, 1998; Осин, 2010).

При сравнении результатов ОСД и методики ЦС на выборке экзистенциальных психологов (n=40) были отмечены следующие значимые (p≤0,05) корреляции: между шкалой ОСД «Самоорганизация» и такими сферами методики ЦС, как «Прошлое» (0,43), «Настоящее» (0,35), «Будущее» (0,37), а также между шкалой ОСД «Ориентация на настоящее» и сферой «Настоящее» (0,32) методики ЦС. В первом случае можно говорить о том, что одновременно с повышением самоорганизации посредством вспомогательных средств повышается рефлексивность относительно различных аспектов бытия человека во времени. Во втором случае демонстрируется содержательное совпадение результатов шкал разных опросников, что говорит в пользу конструктной валидности ОСД.

На той же выборке экзистенциальных психологов (n=37) были отмечены значимые (p≤0,05) корреляции шкал ОСД со шкалами СЖО: шкала ОСД «Целеустремленность» положительно коррелирует со шкалами СЖО «Цели» (0,51), «Процесс» (0,36), «Локус контроля — Я» (0,49) и общим показателем (0,42). Полученные корреляционные связи также свидетельствуют о высокой конструктной валидности ОСД и дополнительно о том, что шкала «Целеустремленность» измеряет конструкт видения цели в жизни и осмысленного стремления к ней с опорой на удовлетворенность процессом ее достижения.

Обнаружены многочисленные значимые связи (p≤0,05) ОСД с опросником «Стремление к изменениям»:

• шкалы «Целеустремленность», «Настойчивость» и суммарный балл ОСД связаны со шкалой «Способность воплощать в жизнь перемены» (0,38, 0,68 и 0,38 соответственно);
• шкала «Фиксация» отрицательно связана со шкалами «Способность воплощать в жизнь перемены» (—0,35),  «Отношение к переменам» (-0,42), «Способность идти на риск и не бояться неопределенности» (-0,44).

Относительно первого типа связей можно отметить, что с повышением настойчивости в достижении видимой цели повышается способность воплотить в жизнь эти цели и следующие за ними перемены. Связи второго типа достаточно закономерны, т.к. шкала «Фиксация» описывает ригидное состояние, противостоящее каким-либо неопределенностям и переменам в заранее составленном плане.

Это подтверждается и наличием отрицательных корреляций между шкалой «Фиксация» и рядом шкал других опросников. Так, между суммарными показателями опросников «Стремление к изменениям», «Жизнестойкость», «Толерантность к неопределенности» и шкалой ОСД «Фиксация» обнаружены значимые (p≤0,05) обратные связи: -0,52, -0,33, -0,40 соответственно, т.е. с повышением проявления фиксации на структуре понижаются стремление к изменениям, толерантность к неопределенности и способность противостоять внезапным жизненным трудностям.

Опросник ОСД был использован еще в одном исследовании, подтверждающем его валидность. Исследование проводилось летом 2007 года, выборку составили 113 абитуриентов. Значимые (p≤0,05) корреляции были обнаружены между Шкалой витальности (Шкала субъективной витальности как диспозиции; Ryan, Frederick, 1997 в адаптации Л.A. Александровой и Д.А. Леонтьева, не опубликовано) и шкалами ОСД «Планомерность», «Целеустремленность» и «Настойчивость». Более высокое ощущении жизненной энергии, сил связано с большей целеустремленностью, стремлением ставить цели и целенаправленно и настойчиво достигать их. Высокие корреляции были обнаружены также между шкалой «Оптимизм в межличностных отношениях» Опросника атрибутивных стилей (Гордеева, Осин, Шевяхова, 2009) и шкалами ОСД «Планомерность», «Целеустремленность», «Настойчивость» и «Самоорганизация».

В целом можно говорить, что ОСД, как методическое средство, надежен и валиден.

Нормы и интерпретация результатов

Относительно возраста выборка не является нормальной, она резко смещена влево, что говорит о целесообразности в будущем разделить выборку на молодых людей (15-24 лет) и зрелых (25-65 лет) и дифференцировать нормы не только для мужчин и женщин, но и для на молодых людей до 24 лет включительно и людей от 25 лет и старше. Более подробно с нормативными показателями можно ознакомиться в Приложении 4.

Ниже приведены интерпретации результатов по следующей градации: высокие, средние, низкие баллы по каждой из шкал и по общему суммарному баллу.

Далее…