В своей предыдущей книге — «Лечение пациентов с пограничными состояниями: применение теории объектных отношений Фейр-бейрна в клинических условиях» (Celani D.P. The Treatment of the Borderline Patient: Applying Fairbaim ’s Object Relations Theory in the Clinical Setting, 1993) — я подробно описывал терапевтические процедуры, доказавшие свою эффективность как средство восстановления структурных повреждений личности, встречающихся у пациентов с пограничным состоянием психики. Цель, которую я ставлю перед собой в этой главе, ограничивается областью функционирования Эго, которое у жертв физического насилия, как правило, нуждается в восстановлении. Конечно же, я снова буду оперировать понятиями о трех основных функциях Эго, каковыми являются дифференциация, интеграция и интроекция. В отличие от главы 2, я начну с рассмотрения интроекции, поскольку два других процесса не могут начаться, пока в памяти женщины, подвергшейся жестокому обращению в семье, не отложатся воспоминания о поддержке, полученной в ходе психотерапевтических сеансов.
Перед тем, как перейти к обсуждению, я хотел бы обратить внимание на одну особенность, обнаруженную мной в практике психотерапии: жертвы домашнего насилия лучше поддаются лечебному воздействию, чем мужчины, совершающие это насилие. Причин тому несколько, и все они уже не раз упоминались при рассмотрении характеристик типичного домашнего тирана в предыдущих главах. Первая проблема, с которой сталкивается врач-психотерапевт, работающий с агрессивно настроенным мужчиной, — это независимый тип поведения пациента. Тиран упорно делает акцент на своей доминирующей роли и способности все держать под контролем. Он ни за что не признается в какой бы то ни было форме зависимости, он будет всячески избегать положений, в которых он бы зависел от более влиятельных и сильных людей, потому что его преследуют призраки его бесправного детства, приносившего ему одни страдания. Его потребность в зависимости была (до сих пор) сфокусирована на партнерше, которая полностью находилась в его власти. Он будет яростно отвергать сотрудничество с психотерапевтом, что является обязательным требованием ко всем пациентам; он никогда не смирится с ролью ребенка, ищущего одобрения у своего (потенциального агрессивного) родителя, роль которого в данном случае исполняет психотерапевт. Обычно мужчина, склонный к агрессии, выстраивает очень замкнутый, искусственный мир, в котором он единолично устанавливает и укореняет правила. Ситуация, в которой он оказывается во время сеанса, погружает его в совершенно чуждый ему мир межличностных отношений, и он должен принять абсолютно новые правила, требующие пересмотра всех его прежних установок. Его пугают и выводят из себя вопросы, касающиеся его поведения, и ситуации, в которых приходится кому-либо подчиняться. Путь, приводящий мужчин, склонных к агрессии, к психотерапевту, обычно пролегает через зал суда, когда принудительная терапия становится обязательным условием его освобождения. Уровень подавляемых негативных эмоций по поводу столь нелестного положения просто зашкаливает, и зачастую враждебный настрой в корне убивает возможность возникновения союзнических отношений между пациентом и психотерапевтом. Многие мужчины пытаются увильнуть от терапии, надевая маску обворожительного симпатяги и святой невинности, и тем самым стараются обмануть сотрудника, которому вверена его реабилитация. Женщины же, наоборот, нимало не смущаются признаваться в своей зависимости. Они не чувствуют себя ущемленными, попадая под чье-либо влияние, — им не привыкать полагаться на других людей. Так что отношения с терапевтом полностью соответствуют их потребностям и не представляют для них никакой опасности.
Вторая проблема в терапии мужской половины связана с тем, что некоторый процент (я не рискну назвать точную цифру) агрессивных мужчин на самом деле страдают психопатическими расстройствами личности. Такая же ситуация наблюдается и у женщин. Как я уже говорил, большинство из них относятся к пограничному типу, но симптомы, наблюдаемые у некоторых из них, свидетельствуют о гораздо более серьезных нарушениях психики. Психопатия — это крайнее проявление нарциссизма. Личностям с таким серьезным диагнозом, как психопатия, свойственны крайняя примитивность, душевная пустота, лживость, мстительность и жестокость, причем в гораздо большей мере, чем «нарциссам». Не думайте, что все психопаты сидят в тюрьме или их так уж легко распознать. Напротив, они-то как раз очень сильны в актерском мастерстве, для них не стоит труда разыгрывать из себя «совершенно нормального» человека, да так талантливо, что знакомые, узнав о совершенном им жестоком нападении на партнершу, просто отказываются верить, что он способен на такое преступление. Такой поразительный талант перевоплощения — следствие слабой самоидентификации. Не имея собственного Я, психопату не приходится отказываться от своей индивидуальности в пользу нового образа. Как ни печально, но именно недюжинные актерские способности являются тем основным его качеством, которое помогает вернуть любовь партнерши несмотря на то, что синяки от недавних побоев еще не сошли с ее тела. Он способен на широкие жесты, доказывающие его «любовь» и апеллирующие к надеющемуся Я своей жертвы. Но помимо зияющей душевной пустоты, поступками психопата движет глубокая и неотступная ярость, непомерные и неутолимые желания и жажда мести. Мужчина психопатического типа, ставший «пациентом» по принуждению, будет примерно исполнять все указания психотерапевта, при этом обдумывая в деталях план убийства своей вероломной партнерши, расчленение трупа психотерапевта и тотального физического уничтожения судьи, вынесшего ему приговор. Конечно, такие серьезные расстройства встречаются не у всех агрессивных мужчин, но дополнительные проблемы, связанные с терапией психопатических агрессивных личностей, равно как и сопротивление лечению со стороны обычных любителей поколотить жену, использующих независимый тип поведения, отнюдь не способствуют успешной реабилитации этой категории мужчин. Свою основную терапевтическую задачу я вижу в восстановлении поврежденной структуры Эго у женщин, подвергающихся постоянным унижениям и побоям, причем восстановлению в той степени, в которой они теряют какой-либо интерес к мужчинам, которые сначала извергают водопады любви, а через мгновение уже набрасываются с кулаками.