К началу XIX столетия репутация гипноза нуждалась в реабилитации. Основная заслуга в профессиональном воскрешении феномена гипноза принадлежит шотландскому врачу XIX века, Джеймсу Брейду. Первоначально будучи скептиком, Брейд был впечатлен сценической демонстрацией гипноза, где участника магнетизировали с помощью сверкающего предмета, на который он должен был неотрывно смотреть. Брейд отклонил флюидическую теорию магнетизма и вместо этого выдвинул гипотезу, что поведение магнетизированных участников — это результат нервного торможения, которое распространяется от глаз (утомленных от смотрения) назад к мозгу и вызывает состояние, родственное сну. Брейд (Braid, 1843) назвал это явление нейрогипнозом («гипнос» в переводе с латинского означает «сон» — прим, пер.), и сокращенный термин гипноз постепенно заменил собой термин магнетизм.
По мере того как Брейд становился опытнее, он понял, что поведение людей под гипнозом сильно зависит от тех идей и ожиданий, которые передаются им гипнотизером. Брейд модифицировал свою изначальную теорию нервного торможения и разработал концепцию моноидеизма. Моноидеизм был основан на идее идеомоторного действия. Согласно этому представлению, яркие идеи или образы, которые не опровергаются мнением субъекта, автоматически ведут его к соответствующему действию. Таким образом, если человек живо представит себе, что его или ее рука легкая и поднимается в воздух, и этому яркому образу не противоречат другие мысли, этот яркий образ приведет к тому, что рука автоматически поднимется.
Ранние идеи Брейда о нейрогипнозе сильно повлияли на известного французского невролога Жана Мартена Шарко. К сожалению, на Шарко не повлияло более позднее представление Брейда о моноидеизме или то особое значение, которое Брейд придавал ожиданиям гипнотизера, влияющим на реакции испытуемых. Шарко, изучая пациентов с диагнозом истерия, пришел к убеждению, что и гипноз, и истерия отражают неврологическую слабость. Из этого следовало, что только пациенты с истерией могли быть загипнотизированы.