Загрузка...В эпоху Просвещения, в XVITI веке, сверхъестественные объяснения вышли из моды, и теории одержимости демонами и блуждающей матки сменились теорией животного магнетизма. Теория животного магнетизма была детищем Франца Антуана Месмера (1734—1815), видного венского врача, который, возможно, послужил прототипом волшебника в «Ученике чародея» — одной из частей диснеевского мультфильма «Фантазия». Его театральные методы исцеления включали даже использование магнитной палочки, которой он касался тела пациента. Месмер полагал, что невидимые магнитные флюиды пронизывают Вселенную. Согласно его теории, эти флюиды являются причиной тяготения, магнетизма и электричества, а также оказывают глубокое воздействие на человеческое тело. Нарушение равновесия магнитных флюидов вызывает нервные заболевания, а восстановление баланса с помощью гипноза — вызывает их излечение. Его первым загипнотизированным пациентом стала Франциска Остерлин, молодая уроженка Вены, которая обратилась к Месмеру в 1773 году из-за истерического расстройства, которое среди многих симптомов включало и конвульсии (Mesmer, 1779). Найдя ортодоксальное лечение бесполезным, Месмер решил попробовать приложить к телу пациентки магниты. Согласно Месмеру, эффект от этой процедуры должен был вызвать некоторые болезненные ощущения, после чего наступит ремиссия. Последующее лечение стойко вызывало конвульсии, от которых пациентка страдала, а Месмер обнаружил, что может управлять местом возникновения этих конвульсий, касаясь или указывая на различные части тела пациентки, — явление, которое он с гордостью демонстрировал другим.
Симптомы истерии по всей видимости передаются через культуру, о чем свидетельствует их тенденция входить в моду и выходить из моды. «Перчаточная анестезия» была популярна в одну эпоху, одержимость демонами — в другую; самым популярным расстройством с симптомами истерии недавно стало диссоциативное расстройство личности. Поэтому конвульсии фрейлейн Остерлин можно было бы приписать культурному знанию, поскольку они были типичными симптомами истерических расстройств и одержимости демонами. В частности, изгнание нечистой силы отцом Еасснером широко обсуждалось в венском обществе, и фрейлейн Остерлин почти наверняка знала о его работе (Mesmer, 1779). Этими знаниями можно также объяснить чувствительность ее конвульсий к указаниям Месмера на определенные участки тела, что также было характерной особенностью Гасснеровского экзорцизма.
Магнетическое лечение Месмера постепенно привело фрейлейн Остерлин к восстановлению здоровья, а история ее лечения принесла Месмеру новых пациентов. Зная об истории лечения фрейлейн Остерлин, эти новые пациенты, должно быть, также знали о ее конвульсивной реакции на лечение, и это знание могло привести их к ожиданию аналогичной реакции. Так конвульсивные кризы стали отличительными признаками месмеризма. С дикими глазами, «месмеризированные» пациенты смеялись, плакали, вопили и метались, в конечном счете впадая в ступор. В XVIII веке именно такой конвульсивный криз, продолжающийся до трех часов, рассматривали в качестве определяющей характеристики гипноза. Этот феномен — ошибочное принятие результата внушения за сущность гипноза — много раз снова и снова встречался в его истории.
То, что позже стало рассматриваться как гипнотический транс, было обнаружено одним из учеников Месмера, маркизом де Пюисегюром, пациентами которому служили окрестные крестьяне. Должно быть они меньше, чем пациенты других магнетистов, знали, как им следует себя вести при вхождении в криз; поскольку де Пюисегюру не нравилась идея криза с самого начала его обучения, то вряд ли он сообщил своим пациентам об этой характеристике гипноза. Один из его ранних пациентов, 23-летний крестьянин по имени Виктор Рас во время сеанса, казалось, входил в подобное сну состояние. Его поведение в этом состоянии было настолько примечательно, что с тех пор месмеристы стали больше интересоваться тем, что они называли искусственным сомнамбулизмом, — конвульсивный криз при этом постепенно исчез, а сомнамбулизм стал более частым явлением, — и другой результат внушения был ошибочно принят за сущность гипноза.
Флюиды или обман?
В 1778 году Месмер направился в Париж, где его практика стала настолько популярной, что побуждала массовые исцеления. Излечения вызывались с помощью большого чана «намагниченной» воды, называемого бакэ. Вине и Фере (1888) описывали эту установку следующим образом:
«Круглый дубовый чан, приблизительно в один фут высотой, размещался в середине большого зала, занавешенного плотными шторами, через которые проникал только мягкий и приглушенный свет. Это и был бакэ… Пациенты располагались несколькими рядами вокругбакэ и были соединены друг с другом веревкой, обернутой вокруг их тел, а также второй цепью, образованной сцеплением рук. Пока они ожидали, слышался мелодичный звук фортепиано или стеклянной гармоники, находящихся в соседней комнате… Месмер, одетый в мантию из сиреневого шелка, прохаживался среди этой трепещущей толпы… [Он] нес длинную железную палочку, которой касался тел пациентов, и особенно тех частей их тел, которые болели» (с. 8—10). Откладывая палочку, Месмер часто гипнотизировал молодых женщин с помощью рук. Как описывают современники, одна женщина сидела с крепко зажатыми между бедер гипнотизера коленями, который надавливал ей на «яичник» и поглаживал ее тело, пока она не забилась в конвульсиях. Это называлось «деланием пассов». Согласно Бине и Фере (1888, с. 11), «молодые женщины были так удовлетворены кризом, что просили погрузить их туда снова».
Комиссия Франклина
Без сомнения, использование подобных процедур внесло свой вклад в решение правительства в 1784 году начать расследование относительно теории и практики месмеризма (см. Lynn & Lilienfeld, 2002; Nash, 2002). Были учреждены две исследовательских комиссии, в которые среди прочих членов вошли Бенджамин Франклин, американский посол во Франции, Антуан Лавуазье, основатель современной химии, и бесславный доктор Гильотен, который «прославился» своим механическим решением проблемы «голова-тело» (Franklin et al., 1785/1970).
Участники этих комиссий изобрели ряд экспериментов, включавших некоторые удивительно искусные процедуры управления ожиданиями. Например, дерево в саду Бенджамина Франклина было «магнетизировано» одним из учеников Месмера, но участии как эксперимента преднамеренно подводили не к тому дереву. Другому испытуемому говорили, что контейнер с водой магнетизирован, хотя на самом деле это было не так. Или испытуемого дезинформировали, говоря, будто гипнотизер магнетизирует его из-за закрытой двери.
Успех этих манипуляций с ожиданиями вынудил участников комиссий признать, что эффекты месмеризма обязаны своим происхождением вере и воображению. Эти эксперименты XVIII века замечательны своей методологической изощренностью и являются первыми демонстрациями роли ожиданий в том феномене, из которого развился современный гипноз. Они эффективно демонстрируют, что гипнотические явления зависят от веры людей в применение процедур, а не от самих процедур. В эпоху Просвещения суждение комиссий о том, что эффекты месмеризма происходят из-за воображения, было эквивалентно заключению, что они нереальны. Один из учеников Месмера (цит. по Binet & Fere, 1888, р. 17) однажды мудро заметил: «Если воображение — это самое эффективное лекарство, то почему бы нам его не использовать?» Однако его предложение было повсеместно проигнорировано, и месмеризм пошел на убыль.