Загрузка...Теория наборов реакций (Kirsch & Lynn, 1998, 1999; Lynn, 1997) концентрируется на том наблюдении, что большая часть человеческой деятельности выглядит незапланированной и автоматической (например, воспроизведение букв при письме). Теория делает радикальное предположение, что все действия, привычные или новые, запланированные или незапланированные, гипнотические или иные, в момент активации инициируются автоматически, а вовсе не сознательным намерением.
Наборы реакций подготавливают действия к автоматической активации. Наборы реакций включают в себя намерения и ожидания. И то и другое является временным состоянием готовности реагировать определенным образом на определенные стимулы при определенных обстоятельствах. Ожидания и намерения отличаются друг от друга только приписыванием ожидаемому действию произвольности, что делает сам участник (Kirsch, 1985, 1990); то есть люди, намереваясь сделать нечто, расценивают это как произвольное поведение (например, остановиться у знака «стоп»), но они ожидают появления автоматического поведения, типа проявления непроизвольных слез на свадьбе или реакции на гипнотическое внушение. В случае с гипнозом, высокогипнабельный человек ожидал бы, что он превосходно отреагирует (то есть ответит определенным образом), следуя гипнотической индукции (то есть определенным стимулам) в ситуации, определенной как гипноз (то есть при определенных обстоятельствах). Ожидания реакций — это предвосхищение автоматических субъективных и поведенческих реакций в ответ на определенные ситуативные сигналы, и они выявляют автоматичекие реакции в форме самореализующихся пророчеств. Короче говоря, люди получают то, чего ожидают. В случае гипноза, если люди ждут, что они будут восприимчивы к нему, то так оно и будет. Люди воспринимают свои реакции на гипноз как непреднамеренные не только потому, что их действия вызываются автоматически, так же как в случае с привычными бытовыми действиями, но также и из-за господствующего культурного представления о том, что гипнотические ответы не являются самоинициированными. Внушенные реакции скорее воспринимаются в качестве побочных продуктов транса или особого измененного состояния сознания, которое объясняет их кажущийся ненамеренный, автоматический характер. Кирш и Линн утверждают, что, хотя гипнотические реакции запускаются автоматически, чтобы их вызвать, одного внушения недостаточно. Вместо этого внушенным физическим движениям предшествуют измененные субъективные переживания (Lynn, 1997; Silva & Kirsch, 1992). Ожидание левитации руки, например, заключается в том, что рука поднимается сама по себе. Все же, чтобы запустить поднимающее движение, должно присутствовать достаточно убедительное ощущение легкости. Таким образом, субъективные переживания играют важную роль в этой теории гипноза.
ВОПРОСЫ СОГЛАСИЯ
Некоторые ученые (напр., D. Spiegel, 1998) заявляют, что социокогнитивные теоретики сводят ответ на гипнотическое внушение к простому согласию с внушением. Однако это — неверное представление о социокогнитивной позиции. Хотя намеренное согласие, приятное терапевту или исследователю, может сыграть некоторую роль в гипнотическом ответе (Sarbin, 1989; Spanos, 1991; Wagstaff, 1991), большинство загипнотизированных людей не притворяются и не просто подчиняются внушениям. В отличие от людей, которых попросили притвориться загипнотизированными (то есть симулировать), высоковнушаемые участники эксперимента продолжали реагировать на внушение и тогда, когда считали, что они одни (Kirsch, Silva, Carone, Johnston, & Simon, 1989; Spanos, Burgess, Roncon, Wallace-Capretta, & Cross, 1993).
Социокогнитивные модели гипноза критиковали за преувели-чивание степени, в которой гипнотическое поведение является стратегическим, целенаправленным и произвольным. Перри и Лоуренс (1986), например, утверждали, что целенаправленность и непроизвольность могут сосуществовать в гипнозе. Нэш (1997) в свою очередь предположил, что социокогнитивные теоретики переоценивают активность действий, не учитывая бессознательные влияния на поведение, хотя эту критику нельзя в равной мере отнести ко всем социокогнитивным теоретикам (например, Lynn& Rhue, 1991а). Бауэрс и Дэвидсон (1991) в дальнейшем заявили, что ответы на внушения типа обезболивания (Miller & Bowers, 1986) могут включать непрямонаправленные действия (напр., связанная с внушением фантазия, вроде представления, что кисть и рука сделаны из резины, следующая за внушением на обезболивание) — это указывает, что такие паттерны активности образа более ограничены в своей способности объяснять переживание непроизвольности ответов на внушение, чем полагают некоторые социокогнитивные теоретики. И наконец, социокогнитивные теоретики считают—даже при том, что ожидания, мотивация и восприимчивость к внушению наяву, например, в значительной степени объясняют изменчивость реакций на гипнотические внушения, в целом эти переменные не могут объяснить индивидуальных различий в гипнотической внушаемости (Braffman & Kirsch, 1999; Kirsch, 1991; Kirsch & Lynn, 1998).