Загрузка...Импульсивность — это еще одна черта, в равной мере присущая как мужчинам, так и женщинам, участвующим в драме семейного насилия. Импульсивность тесно связана с вызывающим поведением, по сути своей являясь той же неспособностью сдерживаться или контролировать свои потребности. Она отличается от обычного вызывающего поведения, поскольку мотивацией здесь служит не просто внутреннее напряжение, непосредственным источником которого являются стрессовые ситуации, а скорее внутренняя пустота и многолетняя катастрофическая нехватка внимания, настойчиво требующая компенсации. Импульсивность часто становится стилем жизни для обеих сторон семейного конфликта, и каждый из партнеров охотно находит извинения выходкам другого, получая, в свою очередь, полное право никак не сдерживать свою импульсивность. Например, одна из моих пациенток, регулярно избиваемая своим мужем, с восторгом описывала его недавний импульсивный поступок: он внес первый взнос за машину, которую, как оба прекрасно понимали, они себе позволить не могут. Естественно, через несколько месяцев машину все равно придется вернуть банку. Я поинтересовался, почему ее совершенно не волнует то, что муж так бездумно растратил их общие, с трудом заработанные и весьма скудные сбережения. Она рассмеялась и сказала, что раз она позволила ему купить машину, то теперь имеет право поехать в Атлантик-Сити и там спустить все деньги в казино, а если муж начнет возражать, она припомнит ему эту машину как яркий пример его транжирства.
Как уже говорилось, у заброшенного ребенка мало шансов когда-либо удовлетворить свои подавленные потребности. Его родители «доказали» ему, что на них не стоит полагаться и ждать от них поддержки и одобрения — ведь они так часто подводили его. Отсутствие веры в родителей часто идет рука об руку со страхом быть отвергнутым этими родителями. Отсутствие родительского тепла и доброжелательности по отношению к ребенку не так уж сильно его удручают, ведь ему просто не с чем сравнивать — ни тепла, ни заботы он так толком никогда и не знал. Ребенок понимает, что у него нельзя отнять того, чего у него никогда и не было. Единственным «лекарством» для его опустошенной души становится что-то такое, что хотя бы на время делает его счастливым. Это противоположный полюс той психологической ситуации, в которой оказывается благополучный ребенок, готовый отказаться от конфеты, чтобы избежать конфронтация с матерью, грозящей испортить доброжелательные отношения, уже установившиеся между ними.
Импульсивность всегда предполагает некую форму «замещающего удовольствия», которая на некоторое время дает человеку ощущение радости. И снова повторю, что эта особенность была подмечена именно Фейрбейрном. Такие формы поощрения служат временными заменителями недоступной близости и любви. Обычно компенсаторное поведение принимает форму пристрастия: изнурительные занятия спортом, нарушение питания, азартные игры, страсть к трате денег, алкогольная и наркотическая зависимость. Импульсивность во всех своих проявлениях является попыткой заполнить зияющую пропасть в душе, образовавшуюся в результате неумения родителей прислушиваться к потребностям своего ребенка на важном этапе развития. Для всех категорий проблем, связанных с неконтролируемым поведением, существуют группы самопомощи: анонимные алкоголики, анонимные обжоры, анонимные наркоманы и анонимные родители. Основным объединяющим фактором для всех этих групп является низкая самооценка, с которой ничего нельзя поделать из-за огромной внутренней пустоты и обычных жизненных стрессов. Обделенный ребенок становится взрослым, жадным до замещающих удовольствий, способных притупить боль опустошенной души. Взрослые люди, страдающие расстройствами личности, более опустошены душевно, чем психически благополучные люди, и живут с ощущением постоянного давления незамеченных их родителями желаний, грустного наследия истории их обид. У них нет хорошего объекта, ни внутреннего, ни внешнего, поэтому им некого расстраивать и некого ублажать.
В следующем примере мы познакомимся с Рени, которая, хотя и не является жертвой домашнего насилия, но, будучи обделенным в детстве ребенком, до сих пор не может избавиться от разрушительного влияния своей деспотичной матери. Отношения между эмоционально обделенным взрослым и отвергающим его родителем, от которого он не в силах отделиться, больше всего напоминают отношения в семейных парах «жертва — тиран». В обоих случаях жертва не может уйти от объекта, причиняющего страдания. Рени обратилась ко мне по поводу ожирения. В свои 35 лет она весила больше ста килограмм и продолжала стремительно набирать вес. Она работала учителем в школе и все еще жила вместе со своей престарелой матерью, женщиной очень требовательной и властной. Каждый вечер Рени ужинала дома в обществе матери, постоянно ее атакующей вопросами, почему она до сих пор не замужем, и тут же упрекающей за то, что она не может похудеть. Ее мать готовила ей вегетарианские блюда и с большой точностью отмеряла порции. После ужина Рени обычно удалялась в свою комнату, где у нее были припрятаны коробки с конфетами, которые она поглощала перед сном.
В поведении Рени заметны многие признаки, свидетельствующие о проблемах структуры ее Эго. Она слабо дифференцировала себя от своей матери. Когда та была рядом, Рени не смела ей перечить и чувствовала себя безвольным довеском. Когда ей приходилось расставаться с матерью, она зачастую терялась в своих чувствах, как будто у нее не было своей личности. Ей приходилось всегда быть рядом с матерью, потому что в детстве та игнорировала ее, так и не «снабдив» достаточным запасом позитивных воспоминаний, которые поддерживали бы дочь в моменты одиночества. Рени страдала от недостаточной интроекции. В этом заключается парадокс и обделенных детей, и женщин, страдающих от насилия в семье, — они снова и снова возвращаются к тем людям, которые нанесли им обиду. Второй, лучше изученной причиной неспособности контролировать потребности является стремление ребенка подражать своим родителям. Ребенок из неблагополучной семьи постоянно наблюдает за родительскими методами борьбы со стрессом, причем обычно такие родители сами оказываются не в состоянии контролировать некоторые аспекты своей жизни. Ребенок страдает от внутреннего груза неудовлетворенных потребностей, перерастающих в боль, опустошенность и разочарование, а также от постоянно наблюдаемых «способов» решения подобных проблем, изобретаемых их родителями.