Загрузка...Согласно концепции Тенниса, исторический процесс в целом складывается из двух противостоящих эпох совместной жизни людей — общности и общества. Исторически первичное образование — «общность» квалифицируется им как эпоха, для которой характерны согласие, обычай и религия. А исторически вторичное образование — «общество» определялось Теннисом как эпоха, для которой характерны договор, политика и общественное мнение.
По мысли Тённиса, различные объединения людей отражают разнообразные проявления двух доминирующих типов общественных связей: связей общности и связей общества. По его мнению, связи общности базируются на чувстве близости и отличаются длительностью и стабильностью социальных контактов, совместной поддержкой традиций и стремлением людей к сохранению собственной самотождественности. В противоположность им связи общества основываются на рациональных целях и отличаются целесообразностью, расчетом, договоренностью, относительным постоянством и ограниченным участием.
Трактуя историю как необходимый процесс развития человеческого духа (волн), Тённис утверждал, что взаимодействие людей и их сообществ обусловливается волевыми факторами. Согласно его учению, в истории реализуются два основных типа воли: воля естественная, инстинктивная, и воля рассудочная.
В естественной, инстинктивной, воле, по Тённису, обнаруживаются унаследованные от предшествующих поколений бессознательные мотивы, способы мышления и восприятия, проявляющиеся во взглядах, нравах и совести, а в воле рассудочной — только рациональные и осознанные компоненты. Эта воля целенаправленно выбирает средства для достижения определенной цели.
Тённис считал, что естественная воля порождает общность, рассудочная — общество. С течением времени инстинктивная воля все более уступает место воле рассудочной, поскольку «воля к существованию несет в себе условия для общения, в то время как воля к выбору создает общество».
Придавая большое значение проблеме формирования логически стройной системы социологических понятий, Тённис создал подобную систему (в связи с категориями «общность» и «общество»), которая представляла определенный интерес именно как попытка отработки принципов организации категориально-понятийных рядов.
Одним из главных моментов социологии Тенниса стал подход к пониманию и анализу социальных явлений как отражению межличностных связей. Это было шагом вперед, поскольку тем самым подчеркивалась неразрывность связей личности с социальной средой.
В социологической и общественной деятельности Тённис ориентировался на гуманистические традиции Просвещения. Высоко оценивая ряд идей и теорий марксистской философии и социологии, Тённис признавал их значительное воздействие на уточнение собственных идей и даже вступил в переписку с Ф. Энгельсом. В марксистской литературе неоднократно отмечались деятельность Тённиса как воинствующего буржуазного гуманиста, и в частности его активные симпатии к рабочему движению, борьба против культа Ф. Ницше, расизма и фашизма. Теннис не отступился от демократических убеждений даже тогда, когда в Германии установилась фашистская диктатура. Демонстративно покинув пост президента Немецкого социологического общества, он публично выступал против фашизма, подчеркивал свои симпатии к учению К. Маркса.
Ряд социологических идей Ф. Тённиса и результаты его многочисленных эмпирических исследований оказали большое влияние на развитие западной социологии XX в. (на концепции М. Вебера, Э. Дюркгейма, Л. фон Визе и др.).
Многие принципиально важные положения социологического психологизма были сформулированы в работах известного немецкого социолога, философа, социального психолога и теоретика искусства, профессора Страсбургского университета Георга Зиммеля (1858— 1918).
Социопсихологические идеи Г. Зиммеля в значительной мере обусловливались его пониманием задач, предмета и возможностей социологии.
По мнению Зиммеля, основной задачей социологии взаимоотношения индивидуумов, поскольку они являют установление правил, которые лежат в основании взаимоотношения индивидуумов, поскольку они являются членами группы, и групп между собой…». При этом в качестве собственно предмета социологии он принимал «психологического индивидуума» и различные формы социального взаимодействия людей, подчеркивая, что социологическое исследование должно иметь дело только с «эмпирическими атомами, с представлениями, индивидуумами, группами, которые действуют как единство, хотя сами по себе они могут быть делимы и дальше…» [31. С. 20].
Справедливо отмечая, что «границы собственно социального существа можно видеть там, где взаимодействие личностей между собой проявляется не только в их субъективных состояниях или поступках, но создает объективное образование, которое обладает известной независимостью от отдельных участвующих в нем личностей», Зиммель однако преувеличивал значение именно субъективных моментов общественной жизни.
Зиммель считал, что исторический процесс есть «не что иное, как история психических явлений, а все внешние события, которые она изобретает, не что иное, как мосты между импульсами и волевыми актами, с одной стороны, и чувственными рефлексами — с другой; последние и разрешаются в этих внешних событиях» 129. С. 1—2]. Он утверждал, что в силу этого обстоятельства социология являет собой лишь другое название социальной психологии. Неправомерное отождествление Зиммелем пограничных социальных дисциплин было, безусловно, ошибочно, но оно тем не менее в значительной мере содействовало рекламе и популяризации идей социологического психологизма.
Размышляя о причинах и механизмах социального развития, Зим мель пришел к выводу о решающей роли психических факторов, поскольку, как он полагал, «и качество почвы, и климат были бы для хода истории столь же безразличны, как почва и климат Сириуса, если бы они прямо или косвенно не влияли на психическое состояние народов. Если бы существовала психология в виде науки о законах, то историческая наука была бы в той же мере прикладном психологией, как астрономия теперь — прикладная математика». В данном случае оценочное суждение Зиммеля о статусе психологии, ее возможностях и законах отражает его общее понимание проблемы законов развития общества. «…Нельзя говорить,—-утверждал Зим-мель,— о законах социального развития. Конечно, движения каждого общественного элемента подчиняются естественным законам; но для целого законов нет; здесь, как и во всей природе, нет высшего закона, который… объединял бы эти движения всегда одинаково и направлял бы их к одному и тому же общему результату».
Такая позиция естественно предполагала выработку определенной точки зрения о возможностях понимания истории.
Разрабатывая концепцию исторического понимания, Зиммель пришел к мысли о том, что постижение содержания исторических событий и их смысла достижимо в тех случаях, когда наряду с применением общенаучных методов и специфических методов социальных наук соответствующему анализу подвергается связь исследуемого явления с исследователем и его интересами или интересами представляемой им социальной группы. При этом, подчеркивал Зиммель, «мы требуем от истинного познавания, чтобы субъективно психологическое явление в познающем отражало объективно психологическое явление в исторической личности», поскольку «понимание душевных переживаний может состояться лишь в психологическом изменении, в усилении их или в более бледном их отражении…».
Познавательные возможности такого рода, по Зиммелю» в значительной мере обеспечиваются самой природой психического явления, которое понималось нм как единство двух сторон — психического акта (желания, припоминания, утверждения) и содержания сознания (то есть того, что желается, припоминается и утверждается).
В качестве же основного метода познания индивидуума им провозглашалась «некоторого рода интеллектуальная интуиция».
Важным моментом социологии Г. Зиммеля было исследование им природы, сущности и форм социального бытия людей. Предлагая понимать социальную действительность как «тот мир или тот род представлений, который должен лежать в основе нашего существа, чтобы мы, сообразуясь с особенностями свойственной нашему человеческому роду психобиологической организации, действовали успешно в сторону сохранения нашей жизни», Зиммель утверждал, что сущность социальных явлений заключается в социации (социальной ассоциации и диссоциации) и взаимодействии людей.
В «социацию» Зиммель включал все то, что существует в индивидах и группах в «форме влечения, цели, склонности, психического состояния, движения души,— все, что наличествует в них таким способом, что имеет (или опосредует) воздействие на других или воспринимает такое воздействие», а также совокупность различных социальных процессов, обусловливающих дифференциацию и интеграцию людей. Причем, по мысли Зиммеля, взаимодействие людей в социальных группах осуществляется таким образом, что «член группы является по отношению к третьему лицу только членом группы, а не индивидуальностью».
Показательной для Зиммеля явилась известная его работа «Философия денег» (1900), содержавшая в себе неординарную защиту антимарксистской философии и социологии. Ведь, стремясь «подвести под исторический материализм фундамент, причем таким образом, что экономика включалась в число основополагающих причин, определяющих духовную культуру, однако сами экономические факторы являлись производными, вытекающими из более глубоких ценностей и течений, следствием психологических или даже метафизических первопричин», Зиммель фактически пытался трансформировать исторический материализм в исторический идеализм.
Популярность собственно философских идей и работ Г. Зиммеля в значительной мере содействовала тому, что его социологическое творчество оказало большое влияние на многих буржуазных социологов.
В современной западной социологической литературе Зиммель повсеместно признается основоположником так называемой «формальной социологии» и предтечей ряда социологических направлений. Более того, его работы и идеи стимулируют развитие современных социальных теорий. В частности, анализ Зиммелем социальной конфликтности как атрибутивной характеристики [28] общественной жизни и поныне играет важную роль в развитии конфликтного функционализма и различных версий современной теории социального конфликта.
Большой вклад в развитие социологии и социологического психологизма внес один из основоположников немецкой социологии, видный мыслитель профессор Макс Вебер (1864—1920).
Первоначальные социологические представления Вебера формировались под влиянием идеи В. Дильтея, Ф. Тённиса и Г. Зиммеля. Однако по мере развития собственной социологии М. Вебер все больше удалялся от своих исходных ориентаций. В конечном счете он сформировался как оригинальный мыслитель, чьи исследовательские интересы распространялись на многие области социального знания — социологию, философию, правоведение, политэкономию, религиоведение, эстетику, логику и методологию науки и т. д.
Решительно отвергая психологизм, М. Вебер считал его основной ошибкой В. Дильтея и многих других социологов. По его мнению, психологическую акцентировку социологических исследований следовало сменить на приоритеты логики и методологии науки, призванные обеспечить научность социологического познания.
Частично М. Вебер сумел решить эту задачу. Но, оставаясь на позициях исторического идеализма, он вместе с тем значительно содействовал развитию и популяризации именно тех психологических ориентаций в социологии, против которых он довольно последовательно боролся.
Справедливо отмечая, что социальная наука должна быть наукой о действительности, М. Вебер полагал целесообразным использовать в качестве основной единицы социологического исследования анализ значимого социального действия, обладающего субъективным смыслом.
Предложив считать социологию наукой, «которая хочет истолковывающим образом понять социальное действие и тем самым причинно объяснить его процесс и его воздействие», М. Вебер обратил особое внимание на необходимость понимания исследуемой действительности.
Считая, что только человеческому поведению присущи взаимосвязи и отношения, которые могут быть понятно истолкованы, М. Вебер настаивал на недостаточности социологического описания и объяснения их. По его мнению, в силу специфики человеческого поведения и особенностей его исследования понимание должно основываться на определенных теоретических конструкциях (схемах, моделях), призванных рационализировать и оптимизировать исследовательскую деятельность.
В «понимающей социологии» М. Вебера данные идеи были положены им в основу концепции «идеальных типов». По М. Веберу, «идеальный тип» — это создаваемая исследователем искусственная, абстрактная теоретическая конструкция, отражающая существенные черты изучаемой реальности. «Идеальный тип» предназначен для использования его в качестве метода и инструмента познания и понимания исторической действительности. В многочисленных работах М. Вебера утилизируются различные «идеальные типы» социальных действий, отношений» традиции, законов, ориентаций, религий, социальных систем и т. д., но ни в одной из работ он не дал объективных критериев их разработки и применения. Примером тому может служить типология внутрнобщсственных видов социальных действий. По мысли М. Вебера, основным носителем осмысленного поведения является индивид.
А все многообразие индивидуальных поведений может быть сведено к четырем основным типам:
- целесообразный (использующий разнообразные средства для достижения цели);
- рациональный («рациональный в использовании средств, но нерациональный с точки зрения цели»);
- аффективный (руководствующийся прежде всего эмоциональными побуждениями);
- традиционный («основанный па обычаях и привычных образцах»).
Учитывая, что «социальное действие», по М. Веберу, предполагает субъективную мотивацию индивида (или группы) и ориентацию на другого (или других), необходимо подчеркнуть, что сам М. Вебер был вынужден признать: субъективное значение реального социального действия, как правило, фактически не осознается вообще либо осознается неотчетливо.
Таким образом, М. Вебер не сумел однозначно решить проблему содержания смысла действия. Более того, он также не смог определить содержание категории «понимание» как социологического, а не психологического понятия, что в существенной мере подрывало основы его «понимающей социологии».
Тем не менее в истории западной социологии ряд идей и теорий М. Вебера сыграл значительную роль. К ним, безусловно, принадлежат идеи о происхождении и функционировании капитализма.
Согласно его исторически не вполне корректной теории, изложенной, главным образом, в книге «Протестантская этика и дух капитализма», формирование европейского капитализма по преимуществу осуществлялось в силу действия протестантской этики, ориентированной на экономию и бережливость. Именно кальвинизм, по М. Веберу, сформировал специфический тип христианина, чьи духовные качества и черты характера-побуждали к отходу от традиции и переходу к капиталистическому предпринимательству.
Принимая психические факторы как основные причины развития капитализма, М. Вебер вместе с тем не считал их единственными. По его мнению, на историческое движение воздействуют также географические, политические, экономические и другие факторы. Но их действие, по М. Веберу, либо менее существенно, либо опосредовано психическими факторами.
Исследовательские интересы М. Вебера и, в известной мере, выводы его социологии ограничивались его классовым положением немецкого буржуазного национал-либерала. Именно с этих позиций М. Вебер осуществлял соответствующую критику бюрократии и отстаивал буржуазные идеалы борения за истину и свободу.
Как социальный исследователь, М. Вебер испытал определенное влияние марксистской социологии. Но его отношение к К. Марксу и марксизму характеризовалось определенной двойственностью. Признавая К. Маркса выдающимся ученым, поставившим и решившим ряд серьезных проблем, Вебер вместе с тем многократно выступал с вульгарной критикой исторического материализма, утверждая, будто бы «гениально-примитивные» идеи исторического материализма господствуют исключительно в сознании профанов и дилетантов.
В целом «понимающая социология» М. Вебера стимулировала развитие социологического психологизма, предвосхитив некоторые его современные изыскания.
Определенный вклад в развитие социологического психологизма в Германии внес один из последователей М. Вебера, социолог и экономист, профессор Берлинского университета Вернер Зомбарт (1863—1941), чьи основные труды были посвящены социологии экономических систем и «духу» капиталистического общества.
Сама социология понималась Зомбартом двояко: в широком и узком значении. Под социологией в широком смысле Зомбарт понимал всякого рода познание человеческого общежития, т. е. человеческой культуры или истории человечества, поскольку эта история рассматривается с точки зрения социальности, т. е. как события, состоящие из поступков, определяемых чужим поведением или вытекающих из чужого поведения. В собственном же смысле социология у Зомбарта — это систематическая опытная наука о человеческом общежитии.