Загрузка...М. Освобождение от сцепки с тенью — это продолжающийся процесс личного и духовного роста. Всякий раз, занимаясь этим, мы с Робертом всегда находим новую тень.
Д. Как мы говорили ранее, везде, где есть свет, есть и тень. Когда уходит тень, мы растем, и появляется больше света. И чем становится светлее, тем больше появляется тени.
М. По моему мнению, наша конечная духовная цель в том, чтобы полюбить жизнь и смерть, свет и тень. Возможно, такая двойственная любовь ведет к недвойственному. В процессе расцепления с тенью мы открываемся к любви того, чего мы ранее боялись. Мы учимся уважать и почитать это. И каждый раз при этом в нас и через нас поступает больше света. Мы растем. Мы вмещаем в себя все больше.
Д. Поэтому обнаружение другой тени не означает собственной несостоятельности. Это говорит о том, что появляется новая задача — найти и выпустить мои тени. При этом свет словно взрывается бриллиантами, а я не останавливаюсь. Я развиваюсь естественным образом. Словно разжигаешь свет над растеньицем, прозябавшем в потемках. Темнота не сияет в свет. Темнота — это просто отсутствие света. Свет сияет в темноту, но это односторонний процесс. Так что тень показывает мне место, куда не сияет сеет. И этот процесс является способом получить свет в том месте, где ему нужно быть.
М. Мы продолжаем продвижение все к большему и большему свету, большей и большей любви.
Работа с тенью Роберта МакДоналда
М. Каждый раз при работе с Инструментами Духа мы с Робертом демонстрируем процесс расцепления с тенью, сами проходя через него. Работа с запредельным и с тенью бесконечна. Передо мной так и стоит один случай моей собственной работы с тенью. Тень, которую я обнаружил, была особенно тревожащей и поэтому особенно плодотворной. Когда я открылся тени, я немедленно получил интенсивную реакцию в свой пах. Словно кто-то ухватил меня за яички. Когда я воспользовался своими «волшебными руками», чтобы вылепить причину моей боли, я обнаружил руку у себя на яичках. Рука тянулась из земли. Скоро я обнаружил старика, возможно, эскимоса, вероятно, восточного колдуна в длинном плаще с капюшоном. Старик лежал на спине под землей, он протянул из земли руку ко мне и ухватил меня за яички. Я не мог двинуться. При дальнейшем исследовании я обнаружил, что он сам был захвачен вереницей бесконечных поколений восточных колдунов. Когда Роберт спросил меня, что я почувствую, если прекратить связь с восточным колдуном, я сказал, что почувствую глубокие переживание потери, и заплакал. Я сознавал, что положительная цельтой моей части, которая разрешила тени присоединиться ко мне таким образом, состояла в том, чтобы обеспечить меня стабильностью и сохранить меня «заземленным». Поэтому я позволил своим «волшебным рукам» создать
«духовно развивающегося» Роберта, у которого уже есть стабильность и который легко может остаться «заземленным». После того, как я удалил руку восточного колдуна и присоединил его к «духовно развивающейся» тени (развивающийся восточный колдун), «духовно развивающийся» Роберт легко улегся под землей и мягко прикоснулся к моему паху. При этом появилось бесконечное число «духовно развивающихся» Робертов. Все они оказались связаны с тем первым, который был связан со мной.
Через мгновение «духовно развивающийся» Роберт отпустил мои яички и положил указательный палец мне на копчик. Я почувствовал интенсивный натиск энергии, прокатившейся по позвоночнику. И когда я посмотрел под землю, насколько я мог увидеть, там были поколения и поколения «духовно развивающихся» Робертов, держащихся друг за друга, и тогда я заметил, что вместе они создавали реку золотого света. Она текла от всех поколений, которые предшествовали мне с незапамятных времен, в мой позвоночник и соединяла меня навечно с великой традицией любви и сострадания.
Зеркало Императора
Д. Есть старая притча об Императоре Китая, которая, как мне кажется, хорошо иллюстрирует ценность обнаружения тени и помещения ее в надлежащее место. Было у него волшебное зеркало. Когда кто-то смотрел в зеркало, он видел не свое отражение, а отражение этого Императора. Однажды один из самых старых и наиболее преданных придворных Императора смиренно спросил, не может ли он отдать зеркало с тем, чтобы образ великого Императора был всегда рядом. Не желая расставаться со своим сокровищем. Император немного поколебался, но, будучи польщенным просьбой придворного, позволил ему в качестве высшей почести забрать зеркало к себе домой.
Как-то Императору пришлось проезжать мимо дома придворного. Он был удивлен, увидев свое зеркало хоть и на почетном месте, но покрытым пылью и в темном углу. Почувствовав, что он выставлен дураком неблагодарным придворным, Император в гневе сжал кулак, ударил им по зеркалу и порезался. В ярости Император приказал немедленно арестовать придворного, выпороть и бросить в темницу.
Затем император приказал тщательно восстановить зеркало. Когда его принесли к Императору, тот, к своему изумлению, увидел в отражении осла с окровавленной повязкой на переднем копыте. Он внезапно понял, что этот образ мог видеть каждый, но боялся сказать. Верный придворный попросил о зеркале, чтобы спасти Императора от дальнейших насмешек.
Посрамленный, Император освободил придворного из темницы и восстановил его положение во дворце. Он попросил прощения у придворного и сделал его своим высшим советником. Император затем приказал, чтобы зеркало установили позади его трона, с тем, чтобы никогда не забывать преподанный ему урок о его собственном высокомерии, слепоте и плохом нраве.
После этого Император правил еще много лет мудро, с состраданием и смирением. Однажды он тихо умер, уснув на троне. В это время весь двор увидел, что образ осла в зеркале преобразился в сияющего ангела, который там и остается по сей день.
Прощание
Д. Альберт Эйнштейн как-то сказал, что это замечательно, что у человеческой жизни есть предел, потому что, когда она заканчивается, мы можем оглянуться и посмотреть на жизнь, как на законченное произведение искусства. Если бы она не заканчивалась, мы не смогли бы увидеть ее в целом. Прощаясь, мы признаем, что что-то закончено и может рассматриваться как завершенное.
Рассмотрим конец последнего дня курсов, когда люди прощаются. Это зачастую бывает очень эмоционально. Люди говорят особые слова тем, кто тронул их сердца, и выражают им благодарность.
М. Бывает, что они обмениваются визитными карточками и обещают звонить друг другу. Бывает — обмениваются адресами, говорят, как хорошо им было вместе.
Д. Они говорят друг другу: «Я на самом деле оценил вас. Вы были действительно на высоте».
М. Другими словами, все время в течение курса они думали: «Этот человек действительно во многом похож на меня, и мне хотелось бы сказать ему, что он мне нравится. Но я буду ждать до последнего дня». И затем в последний день они идут к этому человеку и говорят: «Мне жаль, что у меня нет больше времени, чтобы сказать вам, что я чувствую; у нас остается только минутка, потому что мне еще нужно успеть в аэропорт».
Д. Они начали открываться чему-то более глубокому, а туг пора уезжать, и, вероятно, им больше не суждено увидеться снова.
М. Задумайтесь, сколько раз вы испытывали подобное.
Когда у меня была обширная практика, я заметил, что зачастую в последние 5 минут клиент сообщает мне, для чего именно он на самом деле приехал. И говорят мне это, когда уже готовы уехать. Я заметил, что в последние несколько минут некоторых курсов люди более открыты, чтобы сообщить более глубокие истины друг другу… прямо перед расставанием. Они говорят: «Я действительно доволен, что вы были здесь; вы тронули меня тем, что говорили, и тем, каким вы были, и я хотел бы обнять вас. Я надеюсь увидеть вас снова». У вас так бывало?
Д. Планируя «Инструменты Духа», мы с Робертом думали: «Что произойдет, если попрощаться в середине курса, а не в конце?» Мы решили притвориться, что курс закончен, и попрощаться.
М. Говорим заключительную метафору. Затем надеваем свои ботинки, носки и пиджаки и ведем себя так, как будто уходим.
Д. Тут у людей появляется возможность сказать друг другу то, что они обычно припасают на конец.
М. Это почти похоже на противоположность семейных тайн. Семейные тайны — это такие тайны, которые хранятся от других, потому что мы хотим защитить семью от боли. Но тайны, которые мы застенчиво открываем в конце курсов или в конце сильных эмоционально-соединительных переживаний, хранятся в течение курса, потому что мы не готовы сообщить другим, как хорошо нам. Мы хотим подождать, сохранить это. Говоря «до свидания» в середине курса, мы получаем шанс сообщить другим, что мы на самом деле чувствуем.
Д. Часто, когда что-то уже закончено и я оглядываюсь назад на это, я спрашиваю себя: «За что я благодарен?» В то время как происходит переживание, я склонен отмечать то, что отсутствует. В конце семинара я обращусь к тому, насколько я благодарен за происшедшее. К примеру, я мог бы признать насколько я благодарен за возможность осуществить мечту. Я могу вспомнить, когда «Инструменты Духа» были всего лишь нашим с Робертом сном. Нам снилось, что когда-нибудь мы станем делиться своими самыми глубокими и интимными духовными переживаниями с другими людьми. Сейчас это больше не сон, это на самом деле.
Иногда я забываю, что это было только сном. Теперь, когда это свершилось, происходящее превратилось всего лишь в «еще один паршивый день в раю». Когда я вспоминаю, что когда-то все было просто сном, я чувствую благодарность. У меня не было бы возможности почувствовать благодарность, если бы «Инструменты Духа» не заканчивались.
Монах и тигр
М. Я считаю, что ожидаемое от меня есть не что иное, как любовь ко всем Божьим тварям, т. е. ко всему, даже к тому, что я не расцениваю как достойное любви. Я считаю, что этого ждут от меня и от всех живущих на Земле. И это наводит меня на историю одного монаха, бегущего по лесу. Он бежал изо всех сил, потому что гигантский тигр гнался за ним. Монах в смертельной опасности. Он бежал с такой скоростью, на которую только был способен. Монах запыхался, был весь мокрый от пота, ему было очень страшно, и сердце его билось очень быстро. Он думал, что мог бы убежать, если бы добрался до видневшихся в дали гор.
Однако, перебравшись через гребень, он едва не свалился с утеса. А тигр был все ближе и ближе. Монах смотрел вниз и думал: «Слишком высоко, чтобы спрыгнуть». В панике он осмотрел утес и заметил небольшую ветку, росшую в нескольких футах внизу. Возможно, она выдержит его вес и он сможет ухватиться за нее. Он соскользнул с края утеса, когда тигр едва не схватил его. Повиснув на ветке, он мог даже чувствовать дыхание тигра.
А глянув вниз, монах и вовсе потерял голову. Внизу на дне ущелья его терпеливо ожидал другой тигр. Почти в отчаянии монах еще сильнее прижался к ветке. Скоро он очень устал. Держась за ветку, в страхе он глянул наверх и увидел рычащего тигра. И внизу тигр ждал и порыкивал. А хуже всего было то, что ветка стала поддаваться. Сердце готово было выскочить. Ужас объял его.
Но именно тогда монах глянул вправо и увидел, как из утеса пробиваются листочки. А под листочками красивая земляника. Он смотрел на землянику и старался удержаться. Он взглянул на тигра над собой, он взглянул на тигра под собой, взглянул на землянику. И прежде чем ветка обломилась, монах вздохнул, потянулся и сорвал землянику. Поднес ее к самому лицу и вдохнул ее аромат. А когда положил ее в рот, то понял, что это самая восхитительная еда в его жизни.