Загрузка...Советскому патриотизму чужды корыстные устремления человека. Советский патриот отдает свои силы, свою жизнь не во имя личных, а во имя общественных интересов. Типичным в этом отношении является подвиг Героя Советского Союза Александра Матросова, закрывшего собой амбразуру дзота, чтобы обеспечить выполнение боевого приказа ротой и сохранить жизнь многим своим товарищам.
Советскому воину-патриоту свойственно высокоразвитое чувство ответственности за порученное дело, стремление выполнить любой приказ возможно быстрее и лучше. Яркий пример чувства ответственности воина-командира дается в повести М. Бубеннова «Белая береза».
«Хотя майор Озеров и твердо верил в победу полка, но в те секунды, когда немцы открыли огонь, у него вдруг больно защемило сердце. Еще раз (в который раз) он ощутил ту ответственность, какая лежит на нем за исход боя, за судьбу сотен людей, подчиненных его воле. Все утро он, поставив себя в положение постороннего и придирчивого человека, проверял в уме, как он подготовил полк к бою. Выходило, что все, что требовалось, было сделано хорошо, хотя и делалось в спешке. Но теперь, вернувшись к прежним мыслям, он почему-то неожиданно начал обнаруживать различные недостатки в подготовке полка к бою: он вспомнил, что одну из пушек так и не поставил в засаду у центра обороны, как он этого хотел, что в батальоны не проложили запасные кабели, а полковой пункт боепитания не передвинули, как намечалось, ближе к передовой линии…»
Из животворного советского патриотизма родится чувство долга перед Родиной, в котором советский человек преодолевает все личное. Только высоко развитым сознанием долга перед своей социалистической Родиной можно объяснить случаи, когда советские летчики предпочитали жизни смерть, если только она несла с собой массовую гибель в рядах противника.
Чувство долга, как и другие виды высших политико-моральных свойств личности советских людей, характеризуется большой сложностью; в нем тесно взаимодействуют познавательные, эмоциональные и волевые моменты. Чувство ответственности за порученное дело немыслимо без понимания значения того, что человек делает. С другой стороны, сознание долга, если бы оно было лишено действенного волевого начала, превратилось бы в переживание, не имеющее практического значения.