Загрузка...Если детсадовские праздники являются топосом автобиографической памяти, то школьные карнавалы известны и как литературный хронотоп. Сюжеты советской литературы о новогодних представлениях чаще всего разворачиваются в школьных стенах — стихи А. Барто, вынесенные в эпиграф, рассказ «Кот в сапогах» из «Денискиных рассказов» В. Драгунского (Драгунский В. Ю. Кот в сапогах // Драгунский В.Ю. Зеленчатые леопарды. М„ 1996- С. 28-33.) и др. Школьные новогодние маскарады проводились до и во время зимних каникул не обязательно утром, и взрослое участие в их организации сведено до функции классных руководителей и завучей по внеклассной работе в качестве судей и надзирателей. Похоже, что научение маскарадному времяпрепровождению завершалось к окончанию начальной школы, и детям предоставлялась возможность самим воспроизводить ритуальное действо. Школьные мероприятия были одной из форм организации детского досуга, но предоставляли свободу в выборе образа и сценария участникам. На школьных карнавалах в костюмировании правили мода, собственные пред почтения участников и часто предложенный ими сценарий:
- В школе у нас были в моде мушкетерские костюмы. Еще были ковбои, гусары и клоуны (Форум «Новогодние костюмы» на сайте «76-82.ru Энциклопедия нашего детства». URL: http://www.76-82.ru/forum/viewlopic.php?t-1179 ) ;
- …В школе — единственное, что помню, — оделась просто какой-то русской девушкой из сказки (то ли Машенькой, то ли Алёнушкой), короче — милый сарафанчик и косыночка. Но это было в начальной школе, а позже — просто нарядное платье(Там же.) ;
- В школе наряжался и пиратом и мушкетером))) Помню, с какой любовью себе шпагу делал из первого колена телескопической удочки брата и проволоки (Там же.) ;
- Одевалась в костюм Красной шапочки. Позже в костюм… хирурга (в начальной школе) (Там же.) ;
- Самым триумфальным был костюм медузы на елке класса (в 3-м классе). Мы ставили сказку прото, как медуза потеряла кости, затрясшись от страха. Медуза налажала (простите) с доставкой обезьяны морскому императору. Это была моя новая пластинка на то время, так что выбор пьесы был ни для кого не понятен (интервью ж., 1985).
41. Домашний детский новогодний праздник. Дед Мороз — отец маленького мальчика в костюме Арлекина. 1958 г. Сталинград. Архив Г. Сидоровой
Советские детские елки во дворцах культуры (пионеров, спорта) и профсоюзные праздники на работах родителей были клонированием самой главной советской елки в Доме Союзов, а позднее в Кремлевском Дворце съездов. Празднование этой елки транслировалось на всю страну СМИ (кинохрониками, радио- и телетрансляциями, газетными репортажами), масштаб ее поражал воображение, и от нее отсчитывалась шкала престижности прочих елок — по мере сокращения размаха, заключавшегося в размере самого дерева, количестве участников, дороговизне постановки, качестве сценария и именитости автора, величине подарка. Однако про эти елки респонденты почти не вспоминают, то есть если задать вопрос конкретно о представлениях городского и районного масштаба, то о них люди помнят, но личных переживаний, кроме фактора престижности. не возникает. Когда я в этом костюме ходила на елку (за подарком), меня даже местное телевидение выбрало для съемок, и я что-то такое говорила в камеру (жутко стеснялась почему-то). А потом всей семьей ждали у экрана мое «интерьвью». Здорово (Форум «Новогодние костюмы» на сайте «76-82.ru Энциклопедия на него детства». URL: http://www.76-82.ru/forum/viewtopic.php?t=1179).
Домашние новогодние маскарады на форумах и в интервью упоминаются, но их немного. Вероятно, времени для совместного досуга в череде прочих детских увеселений у работающих родителей практически не оставалось (Указом Президиума Верховного Совета СССР 23 декабря 1947 года 1 января стало праздничным и выходным днем, а 31 декабря -соответственно сокращенным предпраздничным днем, 2 января стало праздничным днем лишь в 1992 году.). Домашнее ряженье родителей, чаще всего отца в Деда Мороза, влекло за собой и костюмирование детей. Самая ранняя фотография из моего семейного архива с карнавальными костюмами относится к 1958 году, на ней празднование Нового года детьми одного подъезда очень дружного дома — своего рода коммуны строителей Волго-Донского канала. На фото: отец, хозяин дома, в костюме Деда Мороза и сын в костюме Арлекина. Домашние новогодние праздники с костюмами были приняты в среде интеллигенции и «творческих работников». Домашние карнавалы оставались как слабый отсвет зимних (рождественских и масленичных) ряжений всех домашних, особенно молодежи. Ряженье было распространено среди деревенского и городского населения дореволюционной России во всех сословиях: от крестьян до дворян. Сохранилось множество фотографий костюмированных вечеринок у елок и описаний ряженья в мемуарной литературе. Взять хотя бы отрывок из «Жизни Арсеньева» И.А. Бунина с описанием ряженья, навеянным собственными юношескими переживаниями.
А вечером подъехали и другие гости, и все, кроме старших, решили, конечно, ехать по соседним усадьбам ряжеными. Шумно нарядились во что попало — больше всего мужиками и бабами, — мне круто завили волосы,набелили и нарумянили лицо, подрисовали неизменной жженой пробкой неизменные черные усики, — и гурьбой высыпали на крыльцо, возле которого уже стояло в темноте несколько саней и розвальней, расселись и. смеясь, крича, под звон колокольчиков, шибко понеслись через свежие сугробы со двора. И конечно, я очутился в розвальнях с Анхен… (Бунин И Жизнь Арсеньева. Роман. СПб, 2001. С. 139.) Детские домашние игры с перевоплощениями и маскарадными переодеваниями включены в репертуар семейных праздничных увеселений, они импровизируются по общей договоренности и принятой традиции.
Но по большим праздникам, в дни многолюдных детских сборищ, когда им разрешалось беситься и бегать по всему верху, отпирали и эту комнату, и они играли в ней в разбойников, прятались под столами, мазались жженой пробкой и переодевались помаскарадному (Пааернан БЛ Доктор Живаго: Роман. СПб, 2003. С. 267.) . В домашних зимних представлениях участвуют и взрослые, и дети. Каждый выбирает себе роль и образ по желанию или договоренности. Принуждение к лицедейству отсутствует, но зато есть чья-то настойчивая до ритуальной обязательности инициатива (нарисовать неизменные усики неизменной жженой пробкой).
Зайчик. На празднование Нового года дома. Ничего не помню, так как мне был год. Костюм придумала мама. Пришила картонные уши и ватно-марлевый хвостик к детскому комбинезону. Как поясняет мама, чтобы я почувствовала Новый год (костюм, подарки под елкой) (ж., 1985 г. р.). Ритуал карнавала новогодней елки многократно повторяется, задействовав все каналы восприятия и форматирования: зрение (опознаваемые костюмы, декор помещения и украшение елки), слух (песенно-музыкальный канон праздника), осязание (колкость мишуры и елочных ветвей, стесняющие движение костюмы, следы обручей с коронами и ушами на лбах), обоняние (запах хвои и мандаринов), кинестетику (специфические движения каждого из персонажей). Через детсадовские и школьные практики он входит в тело, становясь интимным и личным переживанием. Воспоминания о карнавалах (внушенные рассказами старших и сохраняющие собственные переживания радости, стыда, разочарования) вошли в личную биографию многих советских и постсоветских людей. Карнавальный дискурс обеспечен литературным и медийным «хронотопом» — Кремлевской/школьной елки.