Загрузка...
Если кратко сформулировать главную цель перестройки — это поворот экономики к человеку, на что наделены и новые условия хозяйствования, и демократизация жизни общества, и социальная направленность развития экономики. Но в практике управления народным хозяйством такой поворот оказался чрезвычайно трудным. Вместо технократического подхода к хозяйственной деятельности кое-где исподволь стал складываться новый его вариант, который можно было бы назвать экономократическим. Суть его состоит в том, что хозяйственные решений до сих пор не всегда сориентированы на человека и принимаются без учета мнений и настроений людей.
Расхождения между благими намерениями руководителя, принимающего решение, и ходом мыслей и чувств людей, коим его придется выполнять, встречаются довольно часто. Ведь не всегда хозяйственное решение диктуется только деловыми соображениями, возможен и конъюнктурный, и ведомственный, и иной подход. Между тем в современных условиях, когда идет процесс все большей политизации общества, нужно знать психологию людей и предвидеть их реакцию на те или иные события как в стране, так и в трудовом коллективе. Нельзя не учитывать, какой отклик принимаемые решения найдут в умах и сердцах людей: будут ли психологически поняты и внутренне ими приняты как руководство к действию либо вызовут сопротивление и будут отвергнуты.
К сожалению, значение психологического фактора в экономике до сих пор явно недооценивается, более того, зачастую им пренебрегают. Между тем методологические основания для оценки места психологического слагаемого в хозяйственной деятельности мы находим у К. Маркса. Вся история промышленности в определенном смысле является, как писал он, «чувственно представшей перед нами человеческой психологией…» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 42. С. 123).
В самом деле, любая машина сначала зарождается в голове изобретателя как идея, длительное время «вариться в котле» его мыслей и чувств и только затем предстает перед нами чувственно, сначала в виде чертежа, затем, впитав в себя мысли и волю рабочего, — в форме образца техники. Именно в этом смысле вся история промышленности есть чувственно воспринимаемая нами психология.
Поясняя точку зрения К. Маркса на соотношение экономики и психологии, Г. В. Плеханов писал, что «экономика общества и его психология представляют две стороны одного и того же явления «производства жизни» людей, их борьбы за существование, в которой они группируются известным образом, благодаря данному состоянию производительных сил» (Плеханов Г. В. Избранные философские произведения. В 5-ти т. М., 1956. Т. 1. С. 645). А если это так, то нельзя понять «производство жизни» людей, изучая только одну его сторону — экономическую, нужно обратить внимание и на другую сторону — психологическую.
Для оценки нынешнего этапа реализации радикальной экономической реформы полезный урок можно извлечь из статьи В. И. Ленина «Великий почин». В ней говорится: «Получается, следовательно, какой-то порочный круг: чтобы поднять производительность труда, надо спастись от голода, а чтобы спастись от голода, надо поднять производительность труда» (Поли. собр. соч. Т. 39. С. 21). Примерно такую же (в методологическом, а не в конкретно-историческом и экономическом смыслах) проблему необходимо решить и для углубления радикальной экономической реформы: чтобы поднять эффективность производства, нужно наполнить рынок товарами народного потребления, а чтобы наполнить рынок, необходимо повысить эффективность производства. Прорыв такого «порочного круга» В. И. Ленин связывает с «переломом настроения масс», или, как мы теперь сказали бы, с перестройкой психологии.
Когда читаешь публицистические заметки о сегодняшних проблемах в сфере экономики, порой начинает казаться, будто те формы хозяйствования, которые мы сегодня осваиваем, открыты нами и являются новыми не только для нас, но и для всего остального мира.
Взять хотя бы хозрасчет, о котором написано и сказано довольно много. Что он означает? Если не прибегать к специальной терминологии и ограничиться уровнем элементарного здравого смысла, то суть его исчерпывающе можно выразить поговоркой «по одежке протягивай ножки». Новым для мирового опыта хозяйствования является не хозрасчет, ибо он в том или ином виде существует с давних времен, а то, что до сих пор мы хозяйствовали без него.
Или другая «находка», согласно которой главными резервами экономики являются резервы работника, тот трудовой потенциал, которым он располагает. Суметь вовлечь их в экономику, активизировать человеческий фактор — такова одна из главных задач руководителя любого ранга.
Эти и многие другие истины настолько стары, что получили отражение не только в рукописях экономистов прошлого, но даже и в сказках.
Возьмем «Сказку о попе и о работнике его Балде» А. С. Пушкина. В ней что ни персонаж, то ярко обрисованный, хотя и сатирическим пером, тип участника хозяйственной деятельности. И в экономическом, и в психологическом отношениях один из персонажей поп — «толоконный лоб», далеко не простак.
Присмотримся, как он искал работника. Ему подавай, как мы теперь сказали бы, специалиста широкого профиля — повара, конюха и плотника одновременно. Это значит, что уже в то сказочное время проглядывали ростки профессионального отбора. Хозяин сначала думал над тем, для каких конкретных целей нужен работник, а затем искал подходящего человека. Чего греха таить, в данном пункте сказка все еще остается сказкой, профотбора у нас до сих пор фактически нет.
Итак, поп сначала определял, для какой работы нужен человек, а потом искал, кто бы мог ему подойти. Нынешний хозяйственник порой сначала набирает людей, а потом начинает думать, чем их занять.
Отчего же такая разница? Не оттого ли отчасти, что в семинариях, в коих учили попов, человекознание почитали наукой практической и полезной и штудировали ее как «Отче наш»? Кстати, продолжают и по сей день. В наших же вузах преподавание психологии не считается делом, заслуживающим внимания будущего специалиста. Курс атеизма находит место в учебных программах высшей школы, а курс психологии — нет. Видимо, разобраться в боге, которого нет, человеку с высшим образованием важнее, чем познать самого себя и окружающих людей.
Посмотрим на дело с другой стороны. Зачем попу понадобилось тройное совмещение профессий? Ведь тогда еще не взималась плата за трудовые ресурсы и не было их острого дефицита. Остается допустить, что служитель культа владел не только психологией, но и экономикой. Он видел все резервы человеческого фактора, считал необходимым полностью загружать работника, то есть владел в совершенстве наукой и искусством экономии живого труда и интенсификации производства,
Как ни поверни, а получается, что сказочный поп понимал толк в экономической психологии, Чтобы убедиться в этом, достаточно познакомиться с его системой оплаты труда. Публично он демагогически заявляет, будто ищет работника не дарового, а всего-навсего только не слишком дорогого. На поверку же выходит, что жаднее его не было попа со времен крещения Руси.
Как уговорить работника трудиться от зари до зари за мизерную плату? Вероятно, решить такую проблему не удалось бы даже Адаму Смиту и его последователю Давиду Рикардо, А наш соотечественник нашел верный ход. Зачем устанавливать вообще какую бы то ни было плату, хотя бы мизерную? Человек жив не хлебом единым? Разумеется. Предпочитает духовную пищу? Ясное дело. А что из духовных стимулов более всего ему по душе? Собственное хобби. Какое? Разное. У Балды — демонстрировать свою силу, раздавая встречным и поперечным щелчки по лбу. Вот на этом «хобби» и подловил поп Балду, и тот впрягся в поповское ярмо безо всякого экономического или иного принуждения. Вот ведь как можно наладить прием на работу, если взяться за дело со знанием основ психологии: зарплата минимальная, а дело делается — лучше не надо. Идея эта настолько привлекательна, что до сих пор находит немало приверженцев. Уж сколько раз говорилось, что нельзя вечно работать на голом энтузиазме. Хлипкий это конь, не выдерживает ударных темпов, быстро выдыхается, Но даже сейчас, в условиях перестройки, не перевелись хозяйственники, которым хочется, чтобы производительность труда круто взмывала вверх, подобно ракете, запущенной в сторону Венеры, а заработная плата оставалась на стартовой площадке.
Старая сказка поучительна еще в другом плане. Нешуточные хозяйственные уроки преподает нам не только поп, но и Балда, Сначала, когда он сам назначил себе оплату труда, его отношение к работе было выше всяческих похвал. Он ежедневно перевыполняет норму выработки в семь раз («работает за семерых»), И что особенно удивительно — постоянно ориентируется на конечный результат. Судите сами: печь затопит, все заготовит, закупит, яичко испечет. Более того, сам же это яичко и облупит.
Ныне некоторые любят пожаловаться на неблагоприятную морально-психологическую атмосферу в коллективе. Балда же сам создавал такую атмосферу, в которой всем было уютно: попадья им не нахвалится, поповна лишь о нем печалится, попенок и тот проникся к нему симпатией и называл его тятей.
Но вот Балде навязали работу, к которой не было у него никакой охоты: взыскать с чертей оброк. И срезу же меняется его отношение к делу, он начинает хитрить: то будто бы море собирается морщить веревкой, то вместо себя косого зайчишку пускает наперегонки с чертенком, то и вовсе пошел на открытый обман.
Как же объясняет экономическая психология такую метаморфозу? Человек только тогда трудится добросовестно, когда он сам себе выбирает работу, соответствующую его потребностям и способностям. Или, по-другому, когда он видит ясно и четко, что в конце процесса труда, каким бы ни был он напряженным, непременно получит удовлетворение, о котором думалось, которое ожидалось еще до начала работы. Ожидание желаемого удовлетворения, вера в его непременное получение скрашивают трудности в работе, многократно облегчают ее.
Как видим, сказка и быль кое в чем перекликаются. И общее между ними заключается в том, что во все времена работник трудился наиболее эффективно тогда, когда хозяин (руководитель) глубоко впал и умело учитывал его психологию.