Загрузка...Исследование проводилось на гомеостате — специальном аппарате для изучения психологии группы. Он представляет собой мостиковую электрическую схему, в каждое плечо которой включен отдельный электрический указатель. Свой указатель включен и в диагональ моста. За каждый из приборов в плечах моста садится один испытуемый. Дается инструкция: общими усилиями (поворачивая ручки на панелях указателей) поставить стрелки прибора, включенного в диагональ моста, в нулевое положение. Испытуемые предупреждаются, что постановка на нуль прибора, включенного в плечо, не принимается во внимание, если стрелка прибора в диагонали моста не указывает тоже нуль. Начинается эксперимент, группа приступает к совместной работе. Спустя некоторое время экспериментатор скрытно ставил на нуль стрелку то одного прибора, то другого и наблюдал за поведением испытуемых. Анализировались реакции каждого участника групповой деятельности на собственный единичный успех, когда стрелка только его прибора ставилась на нуль скрытно; на успех другого участника групповой работы; общий успех, когда прибор в диагонали моста ставился на нуль; на собственную неудачу (не удается свой прибор вести к нулю); неудачу другого; общую неудачу, когда поставленную испытуемым задачу выполнить не удавалось.
В ходе группового поиска решения еще до скрытого вмешательства экспериментатора обнаружилось, что есть люди, которые вообще не включаются в совместную работу активно, если, по их мнению, во-первых, она может быть выполнена без их участия, во-вторых, процесс труда, который они имитируют, можно осуществлять внешне, не вдумываясь в суть дела, не напрягаясь, в-третьих, если за общей активностью группы собственную бездеятельность удастся скрыть, в-четвертых, когда находятся хоть какие-нибудь зацепки, которые можно представить как «объективные причины», якобы препятствующие работе и сводящие ее результаты к нулю. Чтобы включить эту категорию людей в активную групповую деятельность, необходим жесткий пооперационный контроль (чтобы не пропускали отдельные трудовые операции) и еще более строгий контроль количества и качества индивидуального участия а совместном труде.
Те испытуемые, которые изучались по признаку реагирования на собственный успех, разделились на ряд групп, крайними из которых были две, резко отличающиеся друг от друга по поведению. Одни сразу же теряли интерес к общей работе, победно взирали на остальных, переживали чувство удовлетворенного самолюбия, хотя такой индивидуальный успех, как гласила предварительная инструкция, при оценке совместной работы не имел никакого значения. Даже после напоминания об этом испытуемые данной группы продолжали свысока взирать на менее, как им казалось, способных товарищей. Это ярко выраженный эгоист. Другие испытуемые, заметив, что их собственная стрелка стала на нуль, не спешили об этом сообщить всем, а обращались к другим, старались обсуждать с ними варианты действий, подсказывать, делиться опытом. Экспериментатор в этой ситуации одним скрытно помогал доводить стрелку до нуля, а другим мешал это делать. Коллективист в первом случае выражал искреннюю радость и брался помогать другому. Во втором случае, когда его и его подопечного постигала неудача, он вместе с ним переживал, пробовал начинать сначала, брал инициативу и, следовательно, морально-психологическую ответственность за возможную повторную неудачу взваливал добровольно на себя, не боясь ставить под удар свой авторитет, связанный с собственным успехом.
Эгоист не брался помогать никому, видимо опасаясь, что возможная неудача затмит его успех. Небезынтересны его реакции на успех и неудачи других до того, как его собственная стрелка стала на нуль. Если после совместной работы кто-то добивался успеха, то эгоист усиливал темп работы, его действия становились рискованными, лихорадочными, теряли логическую связь. Было ясно, что его беспокойство вызывалось переживаниями, которые в обиходе называют «черной» завистью и которые мешают непредвзятому протеканию мыслительной деятельности. Когда экспериментатор ставил стрелку прибора одного испытуемого на нуль, все другие, отнесенные впоследствии к эгоистам, вели себя по-разному. Одни бросали дальнейшую работу под каким-нибудь благовидным предлогом, а на самом деле из-за того, что потеряли надежду на успех и боялись оказаться последними. Другие, напротив, еще более воодушевлялись, обретали некоторое спокойствие и, движимые желанием занять хотя бы второе место с конца, продолжали работу.
Реакция эгоиста на неудачи других однозначна: чужая неудача воспринимается им без огорчений, более того, с плохо скрытой радостью и надеждой на то, что это послужит фоном, хорошо оттеняющим его будущий успех, и оправданием в случае собственной неудачи. А при общей, в том числе и его, неудаче эгоист пытается найти причину в действиях других, представить дело таким образом, будто ему плохо помогали. Но никогда он сам себя не винит, более того, даже не пытается анализировать собственные действия. Если достигнут общий успех, он выпячивает свои заслуги, приписывает его своим действиям.
Как видим, в группе работать могут далеко не все. Об этом говорят не только эксперименты. При организации первых бригад некоторые рабочие, считавшиеся при индивидуальной сдельщине передовыми, оставляли свое рабочее место и шли проверять, как трудятся остальные. Сказалась длительная работа в условиях формального коллективизма, когда коллектив как таковой обнаруживал себя на. собраниях, но не в процессе производства, когда преобладали индивидуальные формы организации труда.
Ориентация производственных коллективов на конечные результаты труда, согласование индивидуальных усилий работников в настоящее время приобретают куда более важное значение, чем борьба за отдельные рывки к высочайшим достижениям, хотя, конечно, нельзя противопоставлять одно другому. Всемирное усиление коллективистских начал в экономике страны остро ставит вопрос о том, чтобы глубоко познать сопутствующие этому процессу психологические коллизии и научиться учитывать их.